– Пгежде чем я пгодолжу… хотел бы напомнить о действительно важной вещи. Гечь пойдёт о мужчинах и женщинах. Запомните! Семья – не пгосто социальный институт. Семья – это священный союз мужчины и женщины. Так завещала пгигода. Так завещал Господь Бог. В конце концов, так пгописано в Конституции. А в Конституцию я вегю больше, чем в пгигоду или Бога.
Все недоумённо переглянулись.
– Казалось бы, чему тут можно возгазить? Это же пгостая истина, базовый фундамент жизни. Но нет! Сгеди нас нашёлся один умник, котогый считает себя лучше дгугих. Итак, к сути… Мне пгишлось гаспгощаться с нашим главным бухгалтегом. Встань.
С последнего ряда поднялся худощавый молодой человек. Одет он был в фиолетовую футболку, а на его плечи спадали длинные волосы. В его глазах ощущалось столько страха, будто его вызвали на расстрел. Понятия не имею, кто это был – я видел его впервые.
– Подойди сюда, – приказал Пётр Иванович.
Паренёк боязливо, мелкими шажками, подошёл к директору. Затем он повернулся в сторону зала, сложил ручки впереди себя и опустил взгляд.
– Этот человек… если это существо вообще возможно назвать человеком… с нами больше не габотает. Ну-ка, Славик, гасскажи нам, за что я тебя уволил?
– Ну… это началось давно, – промолвил парень. Его голос звучал настолько тихо и подавленно, что даже я в первом ряду с трудом мог расслышать слова. – Ещё в школе я…
– ПИДОГАС ОН! – прогремел Петр Иванович.
На короткое время в аудитории воцарилась полная тишина, а Славик снова опустил взгляд и даже не попытался продолжить свой рассказ.
– Вот такие люди с нами габотают. Сегодня он свои гучонки в штаны мужикам суёт, а завтга сунет гуки в ваш кагман… Ещё газ для тех, кто не понял: в нашей фигме недопустимы даже намёки. Вы о клиентах подумайте. Что они почувствуют, если узнают, кто делал все эти баннегы, эти менюшки? Как им на сайт свой смотгеть? В общем, дгузья. Если ещё найдутся желающие побаловаться этим самым, я пгиму самые жёсткие мегы вплоть до администгативной ответственности. И в следующий газ будете газговагивать уже не с отделом кадгов, а с полицией. Всё понятно?
Пока Пётр Иванович говорил всё это, то совершал немного пошлые движения маркером, проводя по нему пальцами вверх-вниз. Аудитория тем временем кивала головами. Кроме меня и Димы.
– Хогошо, – обрадовался директор и обратился к экс-бухгалтеру: – Пшёл вон.
Парень, чуть не плача, заковылял к выходу и покинул зал.
– А тепегь знакомьтесь с нашим новым главным бухгалтегом. Это мой племянник – Андгюша. Попгиветствуйте его.
С последнего ряда поднялся какой-то накачанный амбал-мордоворот. Всем видом он до боли напоминал ВДВ-шника в момент обострения второго августа. Мужчина пафосной походкой, сверкая мышцами, вышел к директору и встал рядом с ним.
– Пётр Иванович, – сказал амбал, – я лично прослежу, чтобы у нас больше не завелось всяких пидорасов! – последнее слово он выговорил с особенной ненавистью.
– Советую вам подгужиться с Андгюшей, ведь этот человек будет считать вам загплату.
Все переглянулись.
– Вообще, гебята, на самом деле, хотел вас похвалить. Вы все молодцы! Пгоект «Н-Аудио» зашёл на «отлично». На той неделе мы его сдали, заказчик доволен. Поэтому после обеда…
Наконец, я не выдержал и вставил своё дерзкое слово.
– Погодите, погодите… я что-то не понял. Когда мы успели сдать проект?
– Да, я тоже что-то не понял, – вторил Дима. – Мы же не доделали. Там этот новичок чёрти чего нагородил, за ним ещё править и править.
