– Где вы, Курский? – воскликнула секретарша Милочка. – Наш Бегемот рвет и мечет.
– Извините, персонального вертолета мне пока не положено. Что там стряслось?
– Этот репортер его совсем доконал.
Когда Курский вошел, генерал в штатском Нестор Алексеевич Бергамотов перевел дух и заявил:
– Позвольте представить вам нашего старшего научного сотрудника Андрея Курского. Дело в том, что он в большей степени сосредоточен на связях с общественностью и с языком у него получше. Вы же знаете, что мы, старые служаки, красно говорить не умеем.
«Послушали бы тебя, как ты соловьем разливаешься на совещаниях», – подумал Андрей и рывком пожал поданную ему руку дамы, сидевшей за столом напротив генерала.
– Ада, – представилась та.
На вид ей было лет тридцать. Интеллигентного вида женщина: в очках, с диктофоном и блокнотом. Но формы ее показались Курскому чуть крупноватыми, юбка уж слишком высоко открывала колени, пышный бюст уж чересчур выпирал из кофточки, да и сама кофточка слишком уж приветливо открывала шею и белоснежные округлости. У нее были сочные, ярко накрашенные губы и копна угольно-черных волос. Ему подумалось, что она носит парик.
– Собственно у меня один лишь вопрос, – сказала она. – Редакция послала меня, чтобы узнать, чем занимается ваш институт. Вот мы с вашим начальником до сих пор это и выясняем.
– Простите, как вы сказали? – изумился Курский. – Чем занимается? – и с недоумением посмотрел на генерала.
Тот жалостливо развел руками и сделал жест, означающий «ну, выручай, браток!».
Набрав воздуха в легкие, Курский улыбнулся лучшей из своих улыбок и сказал:
– Собственно, о роде занятий нашего института оповещает висящая на воротах вывеска. Каузальная морфология есть каузальная морфология, яснее тут не скажешь. Вы ведь были в головном фонде?
– Ну, разумеется, была, – Ада чуть придвинулась к нему, и он ощутил терпкий аромат ее духов. – Но там мне сказали примерно то же самое.
«Ну и шла бы ты, голоногая, на…» – просилось на язык Бергамотову, но он пресек нехорошие поползновения. Времена уже не те, когда можно вызвать, кого надо, и отправить куда надо. Так вчера и сам Мандрыкин сказал, когда генерал пожаловался, мол, совсем его одолела эта журналистка. «А меня, грит, ее редактор совсем доконал. И не могу я ему просто так взять и отказать – он влиятельный щелкопер, мы через него иногда статьи соответствующие даем, сам знаешь, это ведь самая читаемая газета в мире. Так что уж будь ласков, друже, потолкуй ты с этой журналюшкой, объясни ей в общих чертах как там и что… Но!.. Об исполнении доложишь!» – жестко завершил Мандрыкин и швырнул трубку.
– Каузальность, – тем временем объяснял Курский, – это генетическая связь между отдельными состояниями видов и форм материи в процессах ее движения и развития. Понимаете, возникновение любых объектов и систем и изменение их свойств во времени имеют свои основания в предшествующих состояниях материи. Эти основания мы называем причинами, а вызываемые ими изменения – следствиями. Таким образом, сущность причинности – это порождение причиной следствия; следствие же, определяясь причиной, оказывает обратное воздействие на нее. На основе причинности организуется деятельность человека, вырабатываются научные прогнозы.
– Угу, – пробормотала Ада, – а морфология таким образом…
– Это учение о строении, форме. «Морфос» по-гречески «форма». Таким образом, каузальная морфология рассматривает детерминистскую взаимосвязь причин и следствий.
