– Но не каждая из этих ста тысяч вышла замуж за некоего Гремислава Бунича, в то время сотрудника иоаннградского КГБ. Того самого Гремислава Бунича, который в данный момент является президентом Герцословакии!
– Шумел камыш, деревья гнулись, и ночка темная быыыыыла, одна возлюбленная пара всю ночь гуляяяяяяяла до утра! – Рая Блаватская все же смешала водку с коньяком!
– Не может этого быть! – воскликнула я во весь голос, и не будь остальные гости так пьяны, они бы непременно заинтересовались, что вывело меня из равновесия.
Браниполк Иннокентьевич качнул седой головой:
– Очень даже может, Серафима Ильинична. Никаких сомнений нет в том, что пропавшая без вести в июле 1982 года старшая сестра жены нынешнего президента Бунича Татиана Шепель и есть та несчастная, которую вы обнаружили в чемодане на дне вашего колодца.
Я приложила руку к груди, дабы унять бешено стучавшее сердце. Вот оно что! Тогда действия КГБ становятся вполне понятными – власть прикладывает все усилия, чтобы никакие враги, и в первую очередь средства массовой информации, не разнюхали эту скандальную историю.
– А может, это ее полная тезка, – рискнула предположить я. – Татиана Сергиевна Шепель не самое редкое сочетание имени, отчества и фамилии.
Дядя Браня рассеял мои сомнения:
– Была тайно проведена сопоставительная генетическая экспертиза. Тело принадлежит сестре жены президента. Тогда-то, в восемьдесят втором, он был, кажется, капитаном, и никто не мог предположить, что Гремислав Бунич женится на Надежде Шепель и через двадцать лет станет главой нашего государства.
– В том числе и убийца, – протянула я. – Не завидую я преступнику, если его найдут, в чем сомневаться не приходится, ведь к делу подключили КГБ и весь властный аппарат, то ему не поздоровится…
– В этом-то вся проблема, – ответил Браниполк Сувор. – Президент Бунич запретил проводить расследование. Никто не будет искать убийцу.
– Но почему? – изумилась я.
Дядя Браня пожал плечами и сказал:
– Этот вопрос вы можете задать самому Гремиславу Гремиславовичу. Огнедар тоже ничего не понимает, но президент велел закрыть дело. Как мне кажется… Мне кажется, это дело слишком взрывоопасное, чтобы проводить расследование, даже секретное. Секреты обладают нехорошим свойством становиться известными широкой публике.
Я поежилась. Похоже, в действиях президента Бунича есть резон. Если СМИ, в особенности иностранные, узнают, что у меня на даче нашелся труп сестры его жены, пропавшей двадцать три года назад, начнется подлинная вакханалия, по сравнению с которой охота на бедняжку принцессу Диану покажется игрой в лапту. Это станет мировой сенсацией номер один. А если учесть, что убийца не найден… О, это даст пищу злокозненным умам и работу беспощадным языкам. Президента Бунича заграничные газеты и телеканалы и так не особо жалуют, а эта история только подольет масла в огонь.
– Значит, президентская свояченица, или как там зовется сестра жены, – прошептала я. – Ну-ка, ну-ка, Браниполк Иннокентьевич, колитесь, дорогой. Я уверена, что вам известно гораздо больше, чем вы мне только что поведали!
Дядя Браня скупо усмехнулся, на мгновение напомнив мне полковника КГБ. Вот они, наши рыцари без страха и упрека, Штирлицы, Рихарды Зорге и генералы песчаных карьеров! Браня мне нравился, но с ним нужно быть начеку. Хитроватый мужчина, весь в своего папочку, героя первой революции Иннокентия Сувора.
