– Зейн! – то ли зло, то ли удивлённо прошипела я, – что ты здесь делаешь?!
– Соскучился по тебе, детка, – самодовольно усмехнулся парень, лениво обернувшись ко мне.
– Зейн Мелвин, отвечай на вопрос! – я сурово поджала губы и сложила руки на груди.
Зейн не спешил объясниться, он изучающе-медленно оглядел меня с ног до головы, особенно задержавшись на бёдрах и груди, и только потом посмотрел в лицо. Его губы всё так же кривились в довольно наглой улыбке, заставляя меня кипеть изнутри.
– Я твоя тень на этом задании, детка, – и он улыбнулся ещё шире, как только рожа не треснула.
– Зачем? Я сама тень, – раздражение немного отошло на задний план, – мне не нужен соглядатай.
– Ошибаешься, детка, – он приблизился, его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от моего, – тебе бы дома сидеть и не высовываться. А лучше – лежать в моей спальне и ждать меня с работы.
– Не забывайся, – я сверкнула глазами, – между нами всё кончено.
– Посмотрим, – он снова самодовольно улыбнулся, а я скрипнула зубами, – тебя разбудить поцелуйчиком утром?
– Чтоб тебя демоны пожрали! – рыкнула я.
– Не дождёшься, детка, – он тихо рассмеялся и послал мне воздушный поцелуй.
Но не успела я ответить ему что-нибудь колкое, как этот мерзавец прошёл к окну, распахнул створки и вышел наружу, словно в дверь. Я подскочила к окну и перегнулась через подоконник, с надеждой вглядываясь в темноту. Увы, Зейн был отличной тенью с сильной магией, поэтому на мостовой под моими окнами оказалась не лепёшка, а метнувшийся в кусты силуэт.
Я с раздражением захлопнула створки и для верности зашторила два окна. Значит, мне прислали помощника. Только выбрали весьма неудачного. Точнее, думали, что удачного. Никто же не знает, что мы с этим мерзавцем расстались на кануне моего отъезда. Но ничего, перевернётся и на моей улочке телега с пряниками.
Лейс
Я желал крови. Горячей крови этой стервы, возомнившей себя великим воспитателем. Ещё никто не применял ко мне такое странное заклинание. Чтобы меня, Лейса Фаворски, пыталась поставить на место какая-то забугорная швабра, а потом ещё и заставляла убирать холл в компании Марса.
Я покосился на молчаливо водящего щёткой по полу брата. Он о чём-то сосредоточенно думал, и в холодных глазах бушевала метель. И нет, я не стал романтиком. В его глазах на самом деле бушевало отражение метели. Наверное, в моих глазах точно так же колыхалось отражение пожара.
Браслет послал предупреждающий сигнал, и я вернулся взглядом к полу. Пожалуй, сейчас только он меня не раздражал. Что профессорша, что Марс вызывали в душе глухую волну бешенства и желание спалить к демонам обоих. Но тогда я даже до Даранга не доживу.
Между лопатками пробежался холодок, и я передёрнул плечами. Не думать об этом месте, не думать. Спокойно, Лейс, дыши глубже. Скоро Вильера присоединится к Союзу Правых и тебя больше никогда не увидят в этой богами забытой стране.
– Да пошло оно всё, – тихо выругался и отбросил щётку, – я уборщицей не нанимался.
– Мог вообще не приходить, – припечатал мой враг номер один и тоже откинул щётку в сторону, – куда ты собрался?
– В комнату. А ты тут ползай на коленях и вылизывай пол. Занятие как раз для тебя, подкаблучник, – презрительно выплюнул я.
– Замолчи, – внешне спокойно попросил Марс, но по глазам я видел – он в бешенстве, и меня это веселило нездоровым весельем.
– А то что? Ударишь меня? – я усмехнулся и покачал головой, – мы это уже проходили.
