– Егор, я уже освободилась и хочу показать вам достопримечательности Зимнегорска, – ревниво взглянув на Клавдию Игоревну, Антонина взяла Егора под руку и легким усилием направила его к двери.
После осмотра старого кладбища, нового кинотеатра и здания районной администрации Антонина повела Егора к себе.
Пятиэтажный дом, где жила Антонина Владимировна, стоял напротив кинотеатра. В стороне раскинулся небольшой парк, окружавший величественное строение с колоннами, в котором когда-то останавливалась Екатерина II, а ныне размещался Музей утюгов и самоваров. Напротив музея располагалась районная больница с просевшей крышей. Войдя в квартиру на пятом этаже, Антонина, забыв захлопнуть за собой входную дверь, со стоном впилась в губы Егора и потащила его к тахте.
Через час, счастливо улыбаясь, Антонина набросила на себя цветастый халат и пошла на кухню.
– Тебе чай или кофе?
– Чай, – ответил Егор, застегивая джинсы.
– Утром уезжаешь в Санкт-Петербург? – спросила Антонина.
– Планы изменились. У меня появились кое-какие дела в Зимнегорске. Надо отыскать одну вещь. Очень дорогую.
– Значит, останешься! – обрадовалась Антонина.
– Скорее всего, – сказал Егор, и Антонина бросилась ему на шею.
Увидев приоткрытую дверь, в квартиру заглянула соседка по лестничной площадке Нина Баранова, медсестра Зимнегорской больницы.
– Тонь, а Тонь, ты дома?! – крикнула она, но, увидев обнимающуюся парочку, смешалась. – Хоть бы дверь закрыли. Что, невтерпеж?
– У тебя не спросили, – раздраженно отрезала Антонина.
Обиженно поджав губы, Нина ушла.
– Теперь она всем растрезвонит, что у меня новый хахаль появился, – с досадой сказала Антонина и захлопнула дверь.
– А у тебя было много хахалей? – спросил Егор, изображая ревность.
– Давай жить настоящим, а не копаться в прошлом.
– Где-то я уже слышал эту мысль. Слушай, Тоня, а когда состоится презентация сборника стихов ваших поэтов?
– А тебе-то зачем? Между нами, ничего путного в этой книге нет.
– А мне как филологу интересна презентация любой книги.
– В субботу.
– Вот и хорошо. Я сниму документальный фильм, минут на пять, и постараюсь пристроить его на Пятый канал. А чтобы у поэтов и их поклонников не было зажатости и робости перед видеокамерой, чтобы они выглядели естественно, я камеру как-нибудь замаскирую.
– А я тоже войду в фильм?
– Обязательно! Ты воплотишь женщин Северо-Запада, вдохновляющих поэтов на творчество.
– А ты поможешь подготовить зал к презентации?
– Конечно.
В пятницу вечером после работы Антонина Владимировна и зимнегорские поэты готовили читальный зал к презентации своей книги. Они сдвинули стеллажи в угол, а столы расставили вдоль стен. Поэт Петр Дмитриевич Гаврилюк, обладающий недюжинной силой, без помощи ножниц разорвал скотч на упаковках и разложил книги на одном из столов.
Проверить корешки книг и отыскать флешку Егор не смог: мешали поэты, которые крутились рядом.
– А что, больше книг нет? – удивленно спросил он. – Их же на всех может и не хватить.
– Мы пока получили только сорок восемь экземпляров. Полный тираж выйдет в ноябре, и тогда все желающие смогут приобрести книги, – сказала Антонина. – Егор, иди домой и отдохни. Я здесь, наверное, еще задержусь.
Егор настроил таймер на 17 часов субботы и спрятал видеокамеру на стеллаже между книгами, направив объектив на стол со сборниками стихов.
Выходя, Егор едва не столкнулся в дверях с майором Галушко, тот источал запах одеколона «Вот солдаты идут».
