«Простите, а в чем заключается Ваша помощь?»
Адвокат:
«Я помог не одному десятку
русских хакеров исправиться
и стать законопослушными гражданами
Соединенных Штатов»
(улыбается с издевкой)
Алексей Ломов:
«Да Вы – великий спаситель заблудших душ!
Может, Вам пастором в церкви устроиться?»
Адвокат:
«Послушайте, Алексей,
если Вам не нужна моя помощь,
то Вы можете попытаться
нанять другого адвоката.
Я сомневаюсь,
что кто-то возьмется за ваше дело.
(улыбается)
Потому что только я занимаюсь
делами русских хакеров!»
Алексей Ломов:
«Смотрю, Вы тоже в эту сказку поверили —
про русских хакеров.
Наверное, давно в Америке?»
Адвокат:
«Я не иммигрант, я – «чистокровный янки»,
хотя во мне намешано столько кровей!
Америка – страна иммигрантов!
Здесь иммигранты уже 2-го поколения
считают себя американцами.
А уж 4-го поколения, как я,
так просто «белая кость»!
Алексей Ломов:
(перебивает)
«Так вот, «чистопородный янки»,
Заруби себе на носу:
Я – не Хакер!»
Адвокат:
(внимательно смотрит на Алексея)
«Так вот, Алексей Ломов,
и Вы зарубите себе на носу,
что мне абсолютно наплевать,
хакер Вы или нет, преступник Вы или нет.
Моя задача – довести подзащитного,
то есть Вас, не до суда,
а до сделки со следствием»
Алексей:
«С чего такая забота?»
Адвокат:
«Если изучить списки арестованных
и экстрадированных в США русских хакеров,
то можно заметить одну особенность.
Либо подсудимый идет на сделку со следствием,
и получает несколько лет тюрьмы
или вовсе выходит,
либо, как в Вашем случае,
получает немыслимые сроки»
Незнакомцы за стеклянным ограждением переглядываются. Недовольно пожимают плечами и разводят руками.
Незнакомец 1:
(тяжело выдыхает)
«Крепкий орешек!
Но думаю, расколется.
Непременно расколется»
Незнакомцев 2:
«Они там, в России все такие?»
Незнакомцы за стеклянным ограждением продолжают наблюдать, как Алексей Ломов разговаривает с Адвокатом.
9. НАТ. ОСЕНЬ. ДЕНЬ – УЛИЦА, ФЛЭШБЭК – ОТЕЦ. МАМА. МОШЕННИК. АЛЕКСЕЙ ЛОМОВ.
(Х/М 00:45 (тек.) – — 10:30 (общ.)
Титры: Россия, начало 90-ых.
Закадровый голос Алексея Ломова под видеоряд: «Восьмидесятые – не лучшее время для нашей семьи. Мой несостоявшийся отец прогорел на фарцовке и в поисках лучшей жизни бросил семью и свалил за кордон. Говорят, он сейчас в Соединенных Штатах… Но, где именно, не знает никто. Мы давно о нем ничего не слышали. Можно считать, отца я не видел. Мама полагала, что всё это – временные трудности, но они не имели ни конца, ни края. Так на смену восьмидесятым пришли лихие девяностые, которые принесли в нашу семью новые неприятности. Мама, всю жизнь проработав инженером-конструктором, однажды попала под сокращение. Пришлось ездить в Польшу за джинсами и колготками, чтобы хоть как-то нас прокормить. Иногда, я помогал ей. Сколько помню свое детство, столько помню и маму с баулами, до отказу набитыми вещами. Что еще запомнилось из девяностых?»
Клиповый ускоренный (2-х) монтаж (подложка под слова): Возле автомата с газировкой стоит отец Алексея, рядом с ним баул с вещами. Он бросает туда копейку, но автомат ничего в стакан не наливает, издает «отрыжку». Отец Алексея бьет рукой по автомату. Мимо пробегает парень, хватается за сумку и убегает. Отец Алексея погнался за вором, но их обгоняет машина, в которой на ходу открывается задняя дверь. Вор кидает сумку в машину. Дверь закрывается, и машина срывается с места. Вор убегает в другую сторону. Отец мечется, не зная, за кем бежать. Хватается за голову, смотрит вслед уходящего трамвая. Отец Алексея приходит домой, ругается с женой, ребенок Алексей плачет. Отец Алексея собирает вещи. Закрывает за собой дверь. Аэропорт. Контрольно-пропускной пункт. Штамп в паспорте. Взлет самолета в небо. Мама сидит перед кроватью спящего Алексея и плачет. Мама с баулами на Витебском вокзале Питера. Мама с баулами входит в метро, мама с баулами проходит через турникеты, мама с баулами спускается на эскалаторе (резанный монтаж). Мама с баулами подходит к шлагбауму вещевого рынка. Навстречу к ней подходят три здоровенных амбала. Тринадцатилетний Алексей Ломов с портфелем в кругу друзей останавливается.
