На записи с камер видеонаблюдения отчетливо увидела, как трое высоких и подтянутых мужчин в серых костюмах направились к дому Ильи. Вышли из дома тоже трое, в руках они несли большую продолговатую сумку черного цвета. Не исключено, что в ней и находился Илья. За ними чуть позже шел крепенький мужчина, невысокого роста. Он нес две большие сумки цвета хаки.
Позже, в комнате Ильи, Надежда обнаружила предупредительную записку, которую специально спрятали под ковриком для мыши, отпечатанную на полупрозрачной тоненькой бумаге и состоявшую из трех фраз: "Ильи не было! Забудь о нем! Не вздумай искать!!!"
Еще Надежда обнаружила рядом с настольной лампой две визитки. Крендельчук Алексей Харитонович – доктор наук, директор исследовательского центра «Квант». На второй визитке значилась Лимонадова Фаина Генриховна, кандидат технических наук, руководитель фонда «Алгоритм».
Взгляд Надежды упал на огромную вазу с камышами, белого цвета с красными розочками.
– Послушай, Оль, а кто это купил? Уверена, что ты бы сама такое не взяла – прямо выбивается из окружения и явно не в лучшую сторону.
– Дима подарил на день рождения, – равнодушно пожала плечами Ольга.
– Какой Дима?
– Кононов. Он вместе с Ильей работает.
– М-да…себе бы я такое точно такое не купила.
Надежда пробовала дозвониться до Сыромолотова, однако телефон постоянно был занят. Маевская подумала, что, если для своих у него есть другой телефон, который он возьмет сразу. Она попыталась осторожно разузнать об этом у Ольги, но Маевской так и не удалось это сделать.
Надежда позвонила Тимофею, успокоила его, пообещав, что скоро приедет.
Когда Надежда показала записку, Щукин в гневе скомкал листок с предупреждением и швырнул в угол. В груди закипала ярость. Сотня вопросов вперемешку со злобой острыми колючками впились в мозг. Ощущение унижения и крушения всех планов долго еще с ним не расставалось.
Надежда показала визитки, Тимофей помотал головой – про этих людей Илья ничего не говорил. О Кононове Тимофей ничего не знал, они не были знакомы. Щукин высказал предположение – это могли сделать спецслужбы, возможно иностранные. На что Надежда ответила – маловероятно, хотя все может быть. Надо перебрать всех, кто попадает в поле зрения. Даже самая безобидная овечка может оказаться причастной.
Маевская попросила подругу уделить ей некоторое время. Ольга согласилась неохотно, так как у нее разболелась голова, а ей скоро ехать на смену.
– Оля, скажи, пожалуйста, у вас в отношениях с Ильей все в порядке? Нет ли недомолвок, разногласий?
– Почему ты спрашиваешь, – раскашлялась Ольга. Чуть не подавившись.
– Да потому, что собираюсь помочь вам.
– Но это не дает тебе права лезть ко мне в душу. И вообще я собираюсь немного поспать перед работой. Давай поговорим как-нибудь потом, позже. Я устала, плохо себя чувствую, – Ольга обняла себя за плечи.
– Хорошо. Извини, если я чем-те тебя обидела…
– Я не обиделась. И вообще обижаться – это удел слабых, – с напряжением в голосе произнесла Ольга.
– Ладно, оставим это все, ты мне лучше скажи, знакомы тебе эти люди? Крендельчук и Лимонадова?
– Да. Они приходили к Илье. О чем-то говорили, меня не приглашали, да и не нужны мне их разговоры. Все равно я в них ничего не понимаю. Они разговаривают какими-то непонятными терминами.
– Что можешь о них сказать?
– Видела-то я их всего пару раз. Серьезные люди, из научных кругов. Говорят так, будто на иностранном. Я их половину терминов не понимаю. Они были связаны по работе с Ильей, так мне показалось.
