– Да! – ответил я утвердительно и тут же спохватился, – а где мы там встретимся?
– В центре у развилки дороги! Посёлок маленький, не потеряемся!
– Понял!
– Тогда пошёл!
Я закинул на спину рюкзак и поспешил, как только мог, к условленному месту. Ноша была непомерно тяжела. Никогда ещё до этого момента я не носил рюкзак тяжелее сорока килограммов.
***
Ждать пришлось недолго. Автомобиль с цистерной выехал за пределы автобазы и остановился. Не дожидаясь особого приглашения, я открыл дверцу кабины, поднатужившись, закинул рюкзак и следом влез сам. Едва захлопнулась дверь, бензовоз тронулся с места.
– Здравствуйте! – радостно поприветствовал я водителя. В ответ получил только лёгкий кивок головы.
Водитель, рослый киргиз мощного телосложения неопределённого возраста (уже не молод, но ещё не седой) оказался неразговорчивым, скорее всего, плохо говорил по-русски. «Вероятно, не служил в Советской армии: там бы быстро научился, – подумалось мне. – Хотя не факт». Я окинул оценивающим взглядом фигуру водителя и почему-то вспомнил артиллерийскую «учебку» в Горьковской области, где мне довелось служить первые полгода.
Был в нашей учебной батарее один азербайджанец двухметрового роста, так за полгода службы тот едва ли выучил десяток слов по-русски. Как он принимал присягу – одному богу известно. Я при этом не присутствовал. В батарейном строю по ранжиру этот верзила неимоверной силы стоял вторым, сразу за худосочным длинноногим литовцем по прозвищу Циркуль, которого при желании мог уложить в готовальню одной левой, ибо кулаки имел с мою голову. Не знаю, то ли он и правда был непроходимым тупицей, то ли так убедительно придуривался, но без труда добился того, что за все полгода ни разу не сходил в караул, а на занятиях по строевой подготовке ходил в строю прогулочным шагом. Вёл себя азербайджанец достаточно миролюбиво, никого не трогал и общался только со своими земляками на родном языке. Сержанты, на которых в «учебке» держалась вся дисциплина, его откровенно побаивались и старались не замечать, руководствуясь двумя пословицами: «не буди лихо, пока оно тихо» и «дуракам закон не писан».
Я ненароком присматривался к человеку, которому безоглядно доверил свою жизнь на опасной дороге. На суровом, почти непроницаемом лице водителя уловил едва заметные признаки интеллекта и немного успокоился. «Надеюсь, не угробит меня вместе с автомобилем на горном тракте», – промелькнуло в голове.
Дорога начала подниматься в горы. Мы ехали по Старому Памирскому тракту, построенному ещё в конце девятнадцатого века сапёрами русской армии с целью обеспечения возможности оперативной переброски войск из Ферганской долины в Алайскую и осуществления их эффективного снабжения. В тридцатых годах двадцатого века строительство дороги, имеющей стратегическое значение, было продолжено. Она соединила Ош с Хорогом, а несколько позже Хорог с Душанбе и получила название Большой Памирский тракт. Дорога до сих пор является единственной жизненно важной артерией, которая связывает Памир с цивилизацией.
Серебристая лента дороги струилась в долине мимо наполненных жизнью зелёных лугов, огибая массивные возвышенности, нередко подрезая горные склоны и обнажая скальные породы, пролегала через небольшие населённые пункты с преимущественно неказистыми одноэтажными домами, перепрыгивала по мостам многочисленные ручьи и речки.
