– Боюсь, что у нас нет ни подвала, ни даже какого-нибудь мрачного сарайчика, в котором можно было бы что-то такое устроить. Иначе атмосфера не та. Не посвящение, а какая-то профанация.
Я улыбнулся в ответ и задумчиво принялся скрести пальцем по ржавой ограде. Мне словно казалось, что я случайно оказался в месте, для меня не предназначенном. Словно я по поддельному приглашению пробрался на чужую свадьбу. Я никак не мог расслабиться и просто стоять рядом с этой девушкой, смотреть на медленно уходящий в ночь город.
– Как думаешь, – спросил я, – это правда, что люди рано или поздно обязательно друг от друга устают?
– Но делают вид, что это не так?
– Вроде того.
– Нет, не думаю. Несчастным людям просто хочется видеть за чужим счастьем отражение своей жизни. Поэтому они и смотрят так странно – как будто насквозь. У тебя это тоже немного есть во взгляде.
– Простая растерянность. Я ещё тут не освоился. Да и вниз свалиться побаиваюсь.
– Как знаешь, – усмехнулась девушка.
– Ты никогда ни в ком не разочаровывалась? – спросил я, потирая то место на пальце, которое обычно скрывалось обручальным кольцом.
– Почему это ты об этом заговорил? Странная тема для вечерней прогулки.
– Не знаю, извини. Просто вопрос в голове слишком назойливо крутился, пришлось его выпустить на волю. Город маленький, здесь, наверное, если в парочке людей разочаровался, то больше и не осталось никого. Или не приходилось ещё?
– Ой, не хочу говорить о глупостях, не хочу, не хочу, – затараторила Аня и юркнула обратно в башню. Послышались металлические отзвуки ступенек.
Я бросился за девушкой, но она с сумасшедшей скоростью сбежала вниз, от этой погони у меня закружилась голова, и когда я наконец выбрался во двор башни, то еле стоял на ногах. Аня с лёгкостью перескочила через забор и исчезла за ближайшим поворотом. Я тяжело вздохнул, расстегнул манжеты рубашки и вторую верхнюю пуговицу и, всё с той же излишней осторожностью, пролез через дыру в заборе. Девушки нигде не было, я походил по району с пятнадцать минут, но она действительно убежала. Я взглянул на часы и тяжёлым шагом побрёл в сторону своего отеля.
Когда я вернулся в свой номер, Катрин уже крепко спала, раскинувшись на всей кровати так, что мне было негде и приткнуться. Я разложил кресло в углу и кое-как устроился на нём, прикрывшись пляжным полотенцем, угол которого вылезал из-за шкафной дверцы и сумел привлечь моё рассеянное внимание. Сон всё не шёл и не шёл, я в голове проматывал разговор с Аней, возвращался туда, на вершину водонапорной башни, снова видел её развевающиеся на ветру волосы, потёртые манжеты кашемирового свитера.
Рано утром я проснулся от сильной боли в плече и уснуть мне уже не удалось. Я собрал обратно кресло, принял душ и переоделся в свежую одежду. Катрин проснулась только через несколько часов, когда уже было поздно спускаться к завтраку, но она не решилась высказывать мне претензии по этому поводу. Мы с ней дружно проигнорировали вчерашние события, я предложил ей выйти на прогулку и вкратце описал всевозможные маршруты, которыми мы могли бы сегодня воспользоваться. Катрин слушала без особого энтузиазма, но нам удалось на чём-то сойтись, и вскоре мы с ней под руку вышли из отеля и спокойным шагом направились к морю. Словно удивившись тому, что моя супруга всё же выбралась на улицу, скверная утренняя погода быстро наладилась: порывистый ветер с дождём совершенно исчез, его следы замело выглянувшее из-за облаков солнце.
