– Ни-че-го! Взял и отвернулся. Представляете?
– Ну ты даёшь внучок, – укоризненно качают головами Маришка с Анюткой.
– Да уж, докатились, – дёргает себя за губу дед, – мне прям стыдно за вашего внука.
– Молодец, племянник! – вскидывает кулак вверх Эдем.
– Ы-ы-ы… – это уже я. Сняв берет, просто уткнулся в него мордой лица и даже не пытаюсь вмешиваться в этот цирк. Потому, что бесполезно.
– Пришлось раздеваться и лезть к нему в ванну.
– Молодец! – подхватывают бабули.
– Развратница! – выкрикивает Эдем.
– Женщина лёгкого поведения, – это её бывший муж. Правда он выразился более ёмко и матерно. Но разве это меняет смысл происходящего?
Кстати… Насчёт происходящего. Какого лешего тут творится? У Леофасты, что совсем стыда нет? Ну или хотя бы смущения? Тут же куча народа. На лавочках штук двадцать разного народа.
Интересно, здесь все местные боги или только элита? Я в том смысле, а дочка Леофасты тоже здесь? Она же вроде богиня. Хотя думаю, что нет. Всё-таки она изгой, а не полноценный бог. Да и не думаю, что Леофаста настолько отмороженная. Значит, делаем вывод, не все. Но всё равно не понимаю, зачем этот цирк?
А тем временем блондинистая богиня продолжала заливать баки словесным недержанием. Большую часть, пропустил мимо ушей. Ибо Леофасту явно понесло. Но местные боги, прям, с интересом слушают, даже Эдем помалкивает, потому что ему зажала рот ладошкой Ева.
– В общем, девочки, это было сложно, но, в конце концов, мне удалось заставить вашего внука меня соблазнить и использовать.
– Надеюсь, хоть тут он не опозорился? – интересуется Маришка.
– Уж поверь мне, – Леофаста глубокомысленно кивает головой, поджав губы. – Это был лучший праздник по поводу развода. Это вам не скорострел, что только размером и хвастается. А сам сунул, вынул и готово. Знаете же, бывают мужики, у которых только висит хорошо…
В зале раздаются женские смешки. И не просто так, ещё и оборачиваются на бывшего Леофасты. Который, уже покраснел, как свёкла, искры мечет, как икру на нересте. И, кажется, кое-что проясняется. Подлая богинька решила повытирать ноги об бывшего.
Верите, нет. Мне плевать на этого мужичка. Но не красиво так себя вести. Чего при всех-то унижать? А она ведь неспроста всё это затеяла. Вон какую интригу насоздавала. Целый театр. Внимание к себе приковала.
Нет, уж принципиально не буду в этом участвовать. Вот из чисто мужской солидарности. Ушла от мужика, веди себя как человек. А этот то, что молчит? Недавно же только матом её обзывал. А нет, проснулся:
– Да просто брезгливо было с такой, как ты, дело иметь! – бог с кувалдой сплёвывает через губу.
– А знаешь что, Олевар? – Леофаста гордо выпрямляется. – Мне больше не надо делать хорошую мину. Я ненавижу тебя. Да, надеялась, что ты не сдержишься и кинешься в драку. Но ты ведь трус.
– Я не трус! – вскидывает кувалду. – Я дрался с Локи, я дрался с Адамом!
– Не Адам, а Всеслав, – бурчит дед. – И не дрался, а получил по харе и уполз скулить под лавку.
– Я не скулил! – возмущается Олевар.
– Да плевать, – отмахивается Всеслав. – Леофаста, спасибо, конечно, за твою байку. Повеселила. Но может не стоит выносить свои семейные дрязги на всеобщее обозрение? Пусть и бывший муж, но вот эти подколы… – крутит кистью левой руки перед собой. – Мелко. Или ты хотела, чтоб он на Егора напал? – в глазах деда вспыхивают яростные огоньки. – Только не вздумай мне врать! – бьёт кулаком по подлокотнику.
