Он отскочил как ошпаренный, а судя по тому, как судорожно его пальцы расстегивали светлую рубашку, как испуганно Эндрю осматривал (о, как “неожиданно”) обожженную грудь, я сделала вывод, что раз и навсегда этот парень обжиматься разлюбит.
− Обними же меня, я вся твоя, как ты хотел! – решила идти до конца и снова потянулась к гостю. – Что же ты испугался, где твоя неземная любовь?! – уже кричала, заливаясь смехом на весь дом, совсем не боясь расстроить родителей.
− Ты сумасшедшая, – только выплюнул мой “женишок”, и выбежал из нашего дома, даже не закрыв за собой двери.
А я все смеялась и смеялась, внутри стало так легко. Я почувствовала себя, наконец, свободной от всей этой лжи, уверенная, что ко мне больше никто не посмеет сунуться с предложением о замужестве.
Свободной и… пустой.
Так и шел год за годом, и вот, вчера мне исполнился двадцать один год. Двадцать один год, а я сижу тихой мышью в доме, общаясь только с родней и книгами.
Жалею ли я? Смирилась. Хоть тоска и одиночество продолжали съедать меня живьем.
Конечно, все эти годы я занималась домашним образованием, папа приглашал для меня прекрасных учителей, и я отдавалась учебе со всей страстью, чтобы даже не думать о плохом, не грустить. Поэтому сейчас, на мой взгляд, я была прекрасно образованна, и пусть показать эти знания было некому.
А еще у меня появилось отлично отработанное высокомерие. Пришлось научиться этому качеству после случая с Эндрю, дабы потом применять его в общении со всеми остальными людьми. Я ведь для них Ведьма-ледышка, чужачка, все забыли о том, что раньше я была обычной девочкой, как и все они. Поэтому эти люди больше не заслуживали моего доброго отношения. Пусть катятся в бездну со своим мнением обо мне и моем проклятии.
Было бы гораздо проще, если бы я могла уехать в другой город, а лучше в другую страну. Где никто бы не знал моей истории, и я смогла бы общаться без предубеждений в отношении себя. Только отец категорически отказывался.
Даже мама не смогла его уговорить, понимая, что я права. Папа оставался непреклонен, и в какой-то момент у меня начали закрадываться подозрения, что это неспроста и связано с его клятвой. Возможно, меня просто запретили куда-то увозить из дома?
☽◯☾
Спустилась в столовую, где горничные уже накрывали на стол. Вся наша семья потихоньку собиралась к обеду. Мама, как и обычно, щебетала о распускающихся цветах в саду, свежем воздухе и грядущей ярмарке. Сестры тоже забежали в комнату следом друг за другом, весело хохоча.
И, что бы вы думали — они действительно спорили на тему женихов, я оказалась права.
Повзрослевшей Клэр уже оказывают внимание мальчики, и Дари постоянно старалась быть рядом с ней в такие моменты, пытаясь строить глазки поклонникам сестры. Маленькая озорница даже однажды заявила, что обведет вокруг пальца всех мужчин в нашем городе, а потом и всего Антуриона, путешествуя по разным городам нашего мира и покоряя сердца всех представителей мужского пола. Мы только смеялись, но не обрезали ей крылья, каждый раз повторяя, что все в ее руках, но нужно ли ей столько чужих разбитых сердец?
Последним зашел отец, блуждая в своих мыслях, он сел на свое место и, пожелав приятного аппетита, начал задумчиво есть. Он находился в таком настроении еще со вчерашнего дня, и это не могло не беспокоить.
Подойдя после окончания обеда к папе, прямо спросила, что его так тяготит. Не то что бы я верила, что он мне все расскажет, но искренне желала поддержать его.
