– Орест Генрихович, как ящик попал в контору? – остановил я поток слов управляющего.
– Ночью фабричный сторож услышал стук в ворота. Когда открыл, никого не было, только ящик этот чертобесов на дороге подъездной стоял, ленточкой обмотанный. Да, вот еще что! На нем еще визитка, Жоржику принадлежащая, лежала. – Управляющий принялся рыться в карманах. – Сейчас, я ее сохранил, где же она, ага, вот, держите.
Повертев визитку и не найдя никаких отпечатков или следов, что мог оставить убийца, я убрал ее в карман.
– Хорошо, что было дальше?
– Я прибыл на завод поутру. Мне доложили про ящик. Я, признаться, не хотел Галатее Харитоновне ничего говорить, но люд уже видел, поэтому утаить нельзя было. Вот, собственно, она прямо перед вашим приходом прилетела. Галатея Харитоновна как услышала про посылку, тут же расцвела и велела в кабинет ее нести и вскрывать. – Управляющий опустил глаза. – Я бы никогда с ней такого не сделал…
Я внимательно посмотрел на Ореста Генриховича. Было очень похоже, что он говорит чистую правду.
– У Галатеи Харитоновны были враги? – уточнила Ариадна.
– Способные вот на такое? – Управляющий поежился. – До сего дня я думал, что нет. У нее, конечно, есть конкуренты, есть люди, ею обиженные, всех и перечислять устанешь, но чтобы так…
– Хорошо, тогда вспомните врагов погибшего.
Орест Генрихович всплеснул руками:
– Да господи, какие враги, это ж Жоржик! У него в жизни только два врага – мадера да стол карточный. Все. Ну ладно, я его еще не любил, но вы поймите, я бы такое с Галатеей Харитоновной никогда…
– Хорошо, – вновь остановил я управляющего. – Что за ссора была между Жоржиком и вашей хозяйкой?
– Ссора? – Управляющий явно не хотел говорить, но быстро сдался. – Галатея Харитоновна требовала, чтоб Жоржик отписал ей землю. Он же Грезецкий. Ему в наследство от папеньки участок достался, вот тот самый, возле цехов, где сад. Галатея Харитоновна давно на эту землю посматривала, завод требует расширения, и участок подходит идеально, только сад выруби – и можно строиться.
– Жоржик был против?
– Конечно. Тут же их, Грезецких, фамильная земля. Она им вместе с дворянством самим Петром пожалована. По преданию, император первое дерево в саду этом посадил. А второе – Меншиков. Да вы что, Грезецкие садом гордятся страшно. Жоржик все свое наследство в карты промотал, а сад ни-ни. Вот, собственно, за участок этот Галатея Харитоновна и грызлась с Жоржиком уже пару недель как. И в тот день тоже. А вечером уже плюнула да и домой отправилась. А Жоржик пить пошел к братьям своим. Я предлагал локомобиль взять, а он уперся, мол, устал от столичного дыма – прогуляться хочет. Вот и прогулялся. – Управляющий покачал головой.
– Значит, он отправился в усадьбу с вами?
– Да, мне надо было у Феникса Грезецкого, младшего из братьев, консультацию по котлам получить. Но я там был недолго, только ужин начался, я оттуда и ушел. Меня на фабрику вызвали – мальчишку в станок затянуло.
Меня передернуло.
– Насмерть?
Орест Генрихович махнул рукой.
– Насмерть. Да еще и как назло так неудачно, что застрял прям намертво. Конвейер в цеху полностью встал. А у нас отгрузка товара утром. Я чуть не поседел, пока мы поломку устраняли. Так что меня тут все видели на заводе. Я тут ни при чем.
Я с неприязнью посмотрел на управляющего, но был вынужден продолжить разговор:
– Жоржа никто не видел, после того как он ушел из усадьбы, верно?
