Проклятие правителя Мельсапа - страница 33

– С пробуждением, любовь моя! – ласково сказал Аёвен и, наклонившись, нежно поцеловал свою жену в губы.

«Как приятно!» – подумала Плея и увидела склонившееся к ней лицо мужчины. – «Какой он красивый! А как его зовут? Почему я не помню?»

– Это я, твой муж Аёвен, любимая! Не узнаёшь меня? – произнёс он своим чудесным голосом и снова её поцеловал.

– Кажется, не узнаю… – почти прошептала она, когда он оторвался от её губ.

– Ничего, не переживай, я всё помогу тебе вспомнить, милая моя Нейресса, – нежно улыбнулся он и погладил её по волосам. – Ты пострадала в аварии с кораблём, но твоя жизнь уже вне опасности. Это самое главное! Я так переживал, ведь мог потерять тебя навсегда…

Плея попыталась сесть. Аёвен, поддерживая её со стороны спины, помог.

– Хочешь вернуться в свои покои? Лечение уже позади, любимая! Нет нужды здесь оставаться, – заботливо спросил он её.

Плея кивнула. Аёвен взял её на руки, словно пушинку, и прижал к себе. Не удержался и снова поцеловал. Королева ощутила огромное наслаждение от его поцелуя, ей так нравилось, когда он касался её губ своими. Ей так уютно было в его руках. Она улыбнулась счастливой улыбкой и заглянула в его красивые серые глаза. О, сколько же плескалось в них любви! И это всё для неё, Нейрессы! Он вынес её из белой комнаты в широкий коридор. Здесь был полумрак, и Плея ничего толком не разглядела, кроме магических светящихся шаров, летевших впереди них и освещающих путь. Она положила голову на плечо мужа. И ещё раз подумала, какой он милый. Она, наверное, его любила тоже. Просто надо вспомнить.

Откуда бедной королеве было знать, что Аёвен применил к ней телепатически магию чувств, влияя на её сознание, подчинив его себе и заставив принять все эти эмоции по отношению к нему, как свои собственные. Правитель Маэлии не мог рисковать. Плея сможет жить в его стране только в качестве его жены и под его контролем. Ждать, пока у неё появятся к нему собственные чувства, не было возможным. Именно поэтому он находился все эти дни в печали. Аёвен так никогда и не узнает, полюбила бы его королева Фалеппа всем сердцем по-настоящему сама, как он любил её. Навязанная любовь – искусственная, не любят искренне по приказу. Но зато она будет жить. Хотя бы так. А он никогда не забудет, как обещал ей тогда, в первую встречу, стирая себя из её памяти, что будет помнить её зародившуюся симпатию к нему за них двоих…

***

Алеста лежала, прикреплённая ремнями к столу, и рыдала после ухода далькоров. Сестра погибла, и она больше не увидит её! Хотя, чего она, скоро и сама умрёт. Сестре ещё повезло уйти сразу, а вот её, Алесту, ждёт участь пострашнее – быть в рабстве у этих монстров обращённым мертвецом-магом. И, вполне возможно, её будут выставлять против её же детей и других девальвирцев, и она будет послушно служить своим хозяевам.

Рядом всё так же тихо стонала Релькия. Её стоны не прекращались ни на секунду с момента, как Алеста оказалась в лаборатории. Наверное, обращение – это очень больно. Как королева Корвена здесь оказалась? А Фейрок – король Корвена? Всё очень странно. Милана рядом с братом, это уже хорошо. Может, сыну удастся её спасти от этих убийц. Но, что такое говорил Тойвен? Он не хотел убивать народ Мельсапа? Она и её муж, Варел, виноваты в гибели всех жителей их королевства? Слёзы ещё сильнее полились из её глаз.

Может, она была не права, и как правящая королева, должна была принести дочь в жертву за народ? Тойвен давал нерушимые гарантии. Такой же свиток договора, как составлен между ним и божествами. Магическое слово правителя, связывающее его. Малия бы стала, действительно, королевой далькоров. Но какая ужасная участь ожидала бы её! Алеста искала в себе прежнюю ненависть к правителю далькоров, что давала ей силы держаться и всё вынести, но почему-то уже не находила. Как бы действовала она, королева сильного государства, если бы её народ уничтожали вот так, как поступили с далькорами? Наверное, так же, как и Тойвен… Оставшееся время текло в раздумьях и душевных муках королевы Мельсапа, неумолимо приближая последние минуты её жизни…