— Как здесь красиво и чисто! — не подумав, ляпнула Эмбер, за что тут же
получила презрительный взгляд от мисс Робертс.
— Слуг, трудящихся в Карлайл-Холле, не в чем упрекнуть, — ответила она,
рассматривая Эмбер с ног до головы, будто она была какой-то отвратительной
диковинкой, купленной Фредериком в цирке уродов. — Мы поддерживаем в доме
идеальный порядок на случай, если господам будет угодно приехать.
Эмбер смутилась и покраснела, но Фредерик, казалось, не заметил ни ее
неловкости, ни отвращения, явно читавшегося во взгляде мисс Робертс.
— Мисс Робертс, это миссис Фрайерс, — представил Фредерик Эмбер. — Эмбер и
я поживем в Карлайл-Холле какое-то время. Вы уж помогите Эмбер с домашними
делами, она не привыкла распоряжаться слугами и вообще...
— Как скажете, милорд, — процедила сквозь зубы мисс Робертс.
— Пойдем, милая, посмотрим наши комнаты...
Фредерик провел Эмбер в огромную светлую спальню, которую они делили всю
последующую неделю. Фредерик отказался уходить в отведенные ему покои, чем
вызвал недоумение и осуждение, явственно читавшиеся во взглядах мисс Робертс,
которыми она щедро одаривала Эмбер. Наверняка под лестницей все слуги перемывали
юной миссис Фрайерс косточки. «Причуды» Фредерика они еще могли сносить — он
был их господином, — а вот Эмбер доставалось все их презрение. Она чувствовала,
что они видели в ней чуть ли не продажную женщину, которая только и умеет, что
удерживать мужа в спальне. Неслыханно!
Эмбер полюбила огромный Карлайл-Холл, несмотря на то что большая часть
помещений до сих пор стояли закрытыми, несмотря на царивший в доме холод —
отапливались только те комнаты, которыми пользовались они с Фредериком,
несмотря на пронизывающий ветер, дувший с морского берега, внизу, сразу за
спуском с утеса, на котором возвышался дом; несмотря на враждебные взгляды мисс
Робертс, которые Эмбер старалась не замечать.
Неделя пролетела быстро, и вот Фредерику пришлось уехать в Лондон. Эмбер
только надеялась, что это ненадолго, что совсем скоро он снова вернется к ней.
Попрощавшись с мужем, она вдруг почувствовала такую усталость, что тут же
поднялась в небольшую светлую гостиную, оклеенную кремовыми обоями в золотистый
цветочек. Эта комната стала ее любимой. Здесь было всего одно широкое окно, но
помещение располагалось на южной стороне, а потому сюда все время заглядывало
солнце. У стены стоял изящный секретер, над которым висел портрет какой-то
дамы. Как сказал Фредерик, «еще одна Карлайл». В комнате было несколько
элегантных диванчиков и стульев. В дальнем углу даже возвышался книжный шкаф с
немногочисленными книгами на полках. Основная коллекция книг хранилась в
просторной, но темной библиотеке внизу. Саму библиотеку Эмбер не любила — она
казалась ей мрачной. Однако ее восхищало огромное собрание книг, толпившихся на
полках высоких, до самого потолка, шкафов. Эмбер наведывалась в библиотеку
вместе с Фредериком, выбирала книгу и уносила ее в свою светлую гостиную. И
пока Фредерик спал — он никогда не вставал раньше половины одиннадцатого,
Эмбер, уединившись, читала. Мужа смешила ее страсть к чтению, о которой до
свадьбы он и не подозревал, а Эмбер готова была любить Карлайл-Холл только за
то, что он предоставлял ей возможность читать, читать и читать. Теперь, когда
Фредерик уехал, книги помогут ей коротать долгие часы и дни ожидания.
