Проклятие Турмограда - страница 18

– Хозяин сажает цветок в память о каждой своей Хозяйке, – грустно сказала Вера. – Марфуша была хороша да продержалась меньше всех.

– Да, помню, Хозяин горевал по ней больше, чем обычно, – вторила Надя.

– Эй! – Великий и Ужасный понял, что говорят о нем и окликнул нашу троицу. – Хватит болтать! Иди сюда.

Я не посмела ослушаться и приблизилась к новоявленному мужу. Мне вручили в руки перчатки и приказали помогать. Кое как, перемазавшись землей и грязью я справилась с садово-огородной задачей вытащить рассаду из горшка и воткнуть в землю.

Пара волшебных движений, и на новой гортензии появилась бумажка: «Елизавета. 2014-2019 гг.».

– Пять лет, – пробормотала я. – Подумать только… Я помню, как ты забрал ее словно это было вчера.

– Я тоже помню, как забирал ее, – тихо сказал он и вздохнул.

Зуб даю, воспоминания пробудили в этом сухаре какие-то эмоции… Да только мысли эти были понятны явно только ему одному.

– Сильная была девочка, – шепнула Надя и уронила слезинку.

– Мы будем ее помнить всегда, – согласилась Вера и тоже поникла.

Мы немного постояли у вновь высаженного цветка словно это была чья-то могила. Каждый вспоминал, какой была Лиза, и я делала это с ними, хотя и знала девушку куда хуже.

– И меня так будете вспоминать? – тихо спросила я.

– Когда-нибудь, – кивнула одна из моих служанок и смахнула со щеки слезу.

Мой супруг наконец отряхнул руки и позвал меня к аллее, по которой мы пришли в этот садик. Он снял с моих рук перчатки и передал кому-то из слуг, а потом, сделав пару взмахов руками, очистил нас от грязи и повел обратно к столам. Немного помешкав у наших мест, волшебник усадил меня на стул и остановил бежавшего с подносом карлика, чтобы взять у него два бокала шампанского.

– Держи, – буркнул он, протягивая мне мою порцию.

– Спасибо, – испуганно пробормотала я и поставила чудо-напиток рядом с собой.

Чувствовала я себя снова не в своей тарелке. Было тошно и страшно. Я не понимала, что будет дальше и боялась того, что меня ждет. Хозяин в любой момент может начать свою пытку, и это пугало… Или все же мне позволят сегодня последний ужин перед исполнением приговора? Хотя нет, то было вчера. Явно же!

Слуги продолжали бегать и суетиться. Великий и ужасный сидел рядом и не обращал на меня никакого внимания. Честно говоря, я сидела в пол-оборота отвернувшись от него, и наблюдала за происходящим вокруг, чтобы хоть как-то себя отвлечь. Но, судя по его скучающему виду, в момент, когда он садился рядом, ему было начихать на все с высокой колокольни.

Когда все, наконец, расселись, Хозяин встал с места и поднял вверх бокал.

– Объявляю банкет открытым, – брякнул он и снова сел.

Слуги возрадовались, закричали, заголосили, начали веселую болтовню за столами с поеданием вкусностей и выпиванием разных напитков. В то время я продолжала сидеть неподвижно.

– Ешь! – внезапно тихо и настойчиво сказал мой муж.

– Я не… голодна, – я еле языком шевелила.

Мне внезапно вспомнился древний смысл свадьбы. Это был обряд прощания девушки с девичеством, с семьей и прежней жизнью. Так ведь? Казалось, что для меня устроили нечто подобное для прощания с жизнью. Не было больше той радостной эйфории и счастья, которую испытывают невесты в платьях. Да и куда там, жених-то мне тоже достался с гнильцой.

Накидав себе в тарелку какой-то еды, я стала усердно в ней ковыряться.

– Мы должны чокнуться, – тихо шепнул муженек и протянул бокал, кивком указывая на него.