Проклятие Желтого императора - страница 30

– Это я не помню, не разглядел. – Уборщик покачал головой. – У него воротник был поднят, и шел он быстро, я и глазом моргнуть не успел, как он уже исчез.

Похоже, уборщик говорил как раз о том пассажире с заднего сиденья, но почему тот мужчина так спешил скрыться с места аварии?

Лэй Жун только задумалась об этом, как уборщик спросил:

– А вы журналист?

Чтобы не вдаваться в подробности, Лэй Жун кивнула.

– Тогда я вам вот что скажу: не занимайтесь этим делом, тут какая-то чертовщина, – шепотом, глядя в сторону, сообщил уборщик.

Лэй Жун вынула из кармана кошелек, достала купюру в сто юаней и протянула ему:

– Вот, возьмите, купите себе что-нибудь на завтрак.

Уборщик взял деньги, засунул во внутренний карман безрукавки, затем подошел немного ближе и добавил:

– Это дело… Сначала приехала полиция, все смотрела, потом журналисты расспрашивали, я ничего им не говорил, потому что тогда не знал еще. А через два дня после того, как все случилось, я подметал перед больницей и слышал, как Хэ Сяоцин, который торгует завтраками, говорил, что того таксиста прокляли!

– Прокляли?

– Вы не верите? Я так и знал, что вы не поверите, я и сам не поверил. Но Хэ Сяоцин поклялся, что так оно и было. Он рассказал, как какой-то парень купил у него яичную лепешку, а потом пошел через дорогу, и тогда его чуть не сбила машина. Водитель открыл окно и начал орать, а этот парень, бледный как смерть, водителя проклял, сказал: «Я вижу, что ты не переживешь это утро», – а потом все и случилось. Хэ Сяоцин говорит: может статься, этот парень был паньгуань[35] с того света, а иначе откуда ему так точно знать, кому и когда суждено умереть?

Лэй Жун стояла, замерев. Уборщик взглянул на ее изменившееся лицо, развернулся и собрался было уйти, но она остановила его:

– Скажите, а где этот Хэ Сяоцин торгует завтраками?

– У входа в первую городскую больницу, там у него лоток. – Сказав это, уборщик поспешил удалиться.

Лэй Жун неторопливо дошла до больницы и увидела длинную очередь у прилавка с завтраками. Здоровенный детина отрывал куски от кома теста, раскатывал их в полоски и опускал в кипящее масло. Женщина рядом с ним, должно быть, его жена, брала деньги, бамбуковыми щипцами вылавливала готовый хворост, раскладывала в пакеты и отдавала покупателям.

Лэй Жун прошла вперед и поинтересовалась:

– Хэ Сяоцин здесь?

– Уехал, – даже не поднимая головы, ответил верзила.

– Куда уехал?

– Не знаю, два дня назад будто черта встретил, лицо прям перекосило, вчера ближе к вечеру отдавал мне зарплату, тогда сказал, что собирается домой, и все. – Потом недовольно добавил: – Так торопился уехать, а мы тут с ног теперь сбиваемся – а у тебя что за дело?

Встретил черта?

Лэй Жун больше не стала ничего спрашивать и смотрела на дорогу: там, на улице, идущей с востока на запад, в прошлую пятницу ранним утром чуть было не случилось дорожно-транспортное происшествие. «Бледный как смерть» парень переходил дорогу и проклял Му Хунъюна… Кто этот молодой человек?

Перед глазами Лэй Жун возникло видение: косая длинная тень вдруг упала на проезжую часть, но человека, отбрасывающего эту тень, не было. Неловкой походкой марионетки тень дошла до середины дороги. Куда этот человек пошел после того, как проклял Му Хунъюна?

В эту секунду мимо с ревом промчался автобус, и Лэй Жун обратила внимание на остановку на противоположной стороне улицы. Хотя было еще раннее утро, там уже толпились люди, спешащие на работу. Повернув головы в одном направлении, они выглядывали автобус, их лица, как на подбор, были землисто-серыми, высушенными и отупевшими. Лэй Жун перешла дорогу, посмотрела на табло на остановке, но не смогла представить, куда и на каком автобусе мог уехать тот парень. Потом подумала, что он мог никуда и не уезжать, а жить где-нибудь неподалеку и пешком уйти домой. От этого она немного пала духом. Взглянула на часы – пора было ехать на работу.