– Присядь, брат, – начал он издалека назревший разговор. – Давай выпьем за здоровье твоей супруги. Пусть она будет счастлива и радостна, как морская чайка в солнечную погоду.
– Спасибо, брат, – усмехнулся Аметисто. – А ты, я смотрю, не без красноречия. Но не стоит тратить на меня изысканные фразы. Я ведь понимаю, ты хочешь поговорить совсем не о красоте моей жены. Не стесняйся, мы братья, хотя и давно не виделись.
– Да, ты прав, я действительно хочу узнать, чем ты намерен заниматься в Уланде.
– Не волнуйся Лангусто, – сказал чародей, мгновенно поняв, куда клонит его брат. – Я не собираюсь вмешиваться в торговые дела. Чтобы быть купцом, нужно иметь тягу к этому, а маги всегда были плохими торговцами. Так что веди дела с отцом так, как будто я и не приезжал, а я поищу себе места в гильдии, хотя если будет нужно, то для семейного успеха готов магически обеспечивать снаряжение кораблей.
Лангусто стало стыдно, что он заподозрил брата в желании встать у него на дороге, и он прекратил разговор, предложив еще один тост за удачу, после чего братья, улыбнувшись друг другу напоследок, разошлись.
К великой досаде Аметисто, никакой должности в гильдии ему не предложили, хотя как сыну уважаемого в городе купца и выпускнику академии позволили беспрепятственно пользоваться библиотекой и некоторыми мастерскими, где он и стал пропадать целыми днями.
А что же Сапфира? Что не говори, а в проницательности ее наставнице, госпоже Лебеде, отказать было нельзя: кое-каких женских добродетелей у бывшей воительницы действительно недоставало. Она была мила, ровна в общении со всеми родственниками и слугами, и к Аметисто относилась с глубоким теплым чувством, но проявить его как должно оказалось для нее совершенно невозможным.
– И зачем я выходила замуж, – временами думалось ей, когда казалось, что самое лучшее их с Аметисто время осталось далеко позади, на дороге между Стефенширом и Альмарино.
Улеглись предсвадебные заботы, и молодая женщина некоторое время не знала, чем себя занять. На кухню ей хода не было, там трудились слуги, сад который день мок под дождем, и, глядя на прозрачные струйки, стекающие по мутноватому окошку, она не без печали вспоминала свои такие деятельные дни в Лиге. В конечном итоге Сапфира не нашла ничего лучшего, как заняться изучением немногочисленной библиотеки купца Омара. Книг было не много, в основном обнаруживались старинные сборники заклятий погоды, труды по методам успешной торговли и способам обработки жемчуга для его лучшей сохранности и придания ему различных окрасок. Не очень-то интересное чтение для бывшей воительницы. Однако вскоре среди старых, подчас потрепанных томов отыскались тиндорско-катахейский словарь, пара романов на тиндорском языке и описание географии этой удаленной земли. Сапфира принялась всерьез учить чужой язык и мечтать о весне, когда выйдут в море корабли, и, может быть, они с Аметисто отправятся в таинственный Тиндор, где ее скучным будням настанет конец, а умелым рукам найдется долгожданное применение.
В один из таких однообразных дней, проходя мимо кухни, Сапфира услышала оживленную беседу слуг и остановилась.
– Эх, ты, молодой балбес, – по-старчески ворчал Финвал, обращаясь, как видно, к кому-то из помощников повара. – Сидишь тут на кухне, чистишь овощи, а не знаешь, что у нас в городе открылась школа бойцов. Именитые купцы, помня о последнем нашествии джеггов, наняли подходящий зал на улице Магнолий и дали средства, чтобы учить всех желающих воинскому мастерству. В эту школу, говорят, даже бедняков принимают, лишь бы способности и храбрость были. И ты бы попробовал, вон какой силач, мешок муки поднимаешь, как пушинку.
