– Непостижимо! – гремел он. – Балиан! Это правда ты? Ну конечно ты, такой же, такой же наглый…
– Эй, полегче! – обиделся Балиан.
– Ты совсем не вырос! – рявкнул Гволкхмэй. – Тебе двадцать шесть лет по документам! О, ужас! Мы должны ждать до официальных тридцати шести, чтобы ты повзрослел и перестал орать в тронном зале! А то и дольше!
– На себя посмотри!
– Нет, это непостижимо! Тристан! Дай ему какой-нибудь статус! Нет, подожди! Не делай того, что я говорю, я потом все равно все отменю. Верни ему комнату! Вот это сделай. Нет, это немыслимо, немыслимо!
– Повелитель Гволкхмэй, – проговорил Тристан, не сдерживая улыбки. – Это действительно немыслимо и непостижимо, но дело прежде всего! Давайте выслушаем их. Ведь неспроста здесь Эгрендерл.
– Ты прав! Говори, Балиан!
– Почему он? – не понравился такой поворот Эгрендерлу.
– Потому что я этого мерзавца десять лет не слышал, а ты мне постоянно над ухом жужжишь! – заявил Гволкхмэй.
Эгрендерл нахмурился, Юан хихикнул. Балиан, сверкнув довольной улыбкой, в подробностях рассказал о странной встрече с градеронцами. Эгрендерла, впрочем, его рассказ не устроил, и он добавил еще несколько деталей. А Юан поведал о своей первой встрече с ныне убитым воином Заката.
– Это плохо, – сказал Тристан – он заметно встревожился. – Кто его убил? Ты, Балиан?
– Нет, я, – признался Юан. – Это вышло случайно.
– Тем хуже. Руэдейрхи может принять это как повод, и…
– Никакого повода! – заорал Гволкхмэй. – Это он во всем виноват! Этот заносчивый негодяй! Что, интересно знать, градеронцы делали на нашей территории? Сроду такого не слышал! Что на Врата Рассвета нападают – черт с ними, но ходить, как у себя дома…
– Я не думаю, что у меня будут проблемы, – успокоил всех Юан. – Кристиан сказал, что никому неизвестно, кто этот воин. Когда мы его встретили, все закатные были в Градероне. Так сам Руэдейрхи сказал.
– Верь ему больше! – проворчал Гволкхмэй. – Но хорошо, если так.
– А еще, – продолжил Юан, – у них что-то в горах происходит.
– Если это будет касаться Эндерглида, нас уведомят, – задумчиво проговорил Тристан. – Но да, странно все это.
– Так, у меня есть вопросы личного характера, – заявил Балиан, которому надоело слушать о странных горах, странных воинах и странных происшествиях в целом.
– Да, – Тристан отметил что-то на листе бумаги. – Эгрендерл, можешь идти. Отличная работа, похвали свою команду.
– А меня не надо похвалить, что ли? – возмутился Балиан, когда Эгрендерл вышел из зала.
– Все твои подвиги меркнут и бледнеют по сравнению с твоим возвращением, – усмехнулся Тристан.
– Проси, чего хочешь! – расщедрился Гволкхмэй. – Кроме трона. Трон не дам.
– Очень надо! Я хочу, чтобы Кристиан вернулся в Эндерглид.
Повисла пауза. Тристан вздохнул и начал длинный путь наверх – такой важный вопрос требовал приватного совещания с правителем. Наконец, он достиг трона и что-то шепнул Гволкхмэю. Но Гволкхмэй просто не умел говорить тихо и в ответ грянул на весь зал:
– Ну так!.. Оно и понятно! Пусть возвращается, – сказал он Балиану и Юану. Те просияли. – Но с условиями. Чтобы больше никаких походов в Градерон и вообще выходов из Эндерглида без моего разрешения.
– Без проблем! – обрадовался Балиан. – Так, а с сыном можно?
– С каким еще сыном? – опешили Гволкхмэй и Тристан.
– Балиан, – проговорил Юан трагическим шепотом. – Они же не знают…
– У Кристиана есть мелкий сын, – объявил Балиан. – Возрастом как Юан. Ой. То есть шесть лет ему. Вылитый Юан в детстве. Надо забрать.
