Я махнула рукой и села – пусть сами развлекаются, мне все равно не о чем спрашивать.
– А можно я? – Полинка аж подпрыгивала от нетерпения. – Мне купят в июле велосипед?
Вот вопрос нормальный.
Пламя качнулось от Полины.
– А вот и неправда, – протянула Полина, – мне на день рождения купят!
– А когда день рождения будет?
– Через три недели, как раз я из лагеря приеду. Мы вместе с папой поедем выбирать!
– Ну, чего сейчас спорить-то, – Лариска пожала плечами, – через три недели и узнаем.
– А мы-то не узнаем… – протянула Светка. Женя за ее спиной горестно вздохнула.
– Я напишу вам… Или позвоню, – успокоила их Лариска.
– Надо такое спросить, чтоб завтра стало известно, – подала я голос, – а то так неинтересно.
– А про дождь?..
– Надо еще, для верности!
– А я знаю для верности! – подскочила Марина-Моргана. – Свет, зажигай! Увижу ли я завтра Виктора? Вожатый, который…
Пламя качнулось в сторону.
– Может, он заболеет завтра… – нарушила молчание Лариска.
– …или ты ослепнешь, – мрачно добавила Света.
Моргана-Марина нервно передернула плечами:
– Ну, ты скажешь тоже! Добрая ты…
Ишь ты, испугалась. Тоже мне, готка! Мор-га-на!
Все молчали. Думали над вопросами или переживали о судьбе Маринки-готки и вожатого Виктора?
– Ну, давайте еще спросим. Только думайте, что спрашиваете! – Лариска погрозила пальцем, – Если жизнью дорожите.
– А я знаю, что спросить! – Полина потрясла поднятой рукой, как на уроке.
– Говори, – разрешила Света.
– Вот смотрите, нам сказали, что завтра будет конкурс стенгазет. Помните?
Мы помнили.
– А мы ж и не дорисовали. Не успели…
– Точно! – Света обвела нас глазами. – И чтоб не старались завтра! Я прослежу! – и щелкнула зажигалкой.
– Вот! Вопрос: наш отряд победит в конкурсе стенгазет завтра?
Пламя покачалось и уверенно отклонилось к Полине.
– Хи, как же это? Если не дорисовать – то как победить-то?
– А давайте, правда, совсем не рисовать? Чтоб даже шанса не было? – загорелась Полина.
– Духа решила надуть? – я усмехнулась.
– Вера, не цепляйся, мы просто хотим выяснить – есть духи или нет, – Полина виновато похлопала голубыми глазками. Жаль, дух не мужчина, он бы влюбился в Полину.
– Теперь моя очередь, – протиснулся кто-то под локтем Светы…
– Это что тут за посиделки?! – раздался от двери громовой голос. Голос нашего воспитателя Ирины Александровны.
Все обернулись, кое-кто шмыгнул к своей кровати. Лариска за нашей спиной выдернула нож из книги.
– Я спрашиваю – ЧТО ЗДЕСЬ ТАКОЕ? – Ирина Александровна строевым шагом двинулась в комнату, а за ее спиной еле плелась темноволосая девчонка. Кто это? Не из наших вожатых, точно… И одета странно… И глаза черным накрашены… И плывет…
– А-а-а!.. – заорала я и тут же захлопнула рот: за спиной грозной воспитательницы никого не было.
– Кто устроил после отбоя сборище? – допрашивала Ирина Александровна.
Мы молчали. Почти все успели разбежаться по своим кроватям. Около наших с Лариской кроватей остались Света, Полина и Моргана. Они смотрели на меня, я смотрела на Ирину Александровну.
Ирина Александровна подошла к нам, осмотрела место преступления и коротко приказала:
– Убрать тумбочку на место – и спать! – развернулась и ушла.
– Вот черт! – выругалась Лариска. – Еле нож с книгой успела спрятать.
Мы вчетвером, наконец, сели.
– Будем еще гадать? – неуверенно спросила Моргана, глядя на меня. Ее черные губы тряслись.
– Ты бы не красилась так больше, – посоветовала я ей, – этот дух Оксаны так на тебя похож…
