Глава 2. Все очень серьезно
Прошло часов пять или шесть после разговора с бабулей, а она так еще и не приехала. Я начала волноваться. Может, Маргоша передумала? Телефон бабули выдавал длинные гудки. Что-то случилось. Я начала волноваться. Что делать в таких случаях, куда звонить первым делом? В полицию или морг? От одних этих мыслей мне делалось дурно. Я не хотела верить, но нехорошие предчувствия не давали спокойно сидеть на одном месте. Нет, надо успокоиться. Позвонить маме я не могла. Она сейчас на другом конце света, и там сейчас глубокая ночь.
Пока я металась, мой телефон зазвонил, и незнакомый мужчина, бесцветным, не выражавшим никаких эмоций голосом, сообщил:
– Вы родственница Маргариты Сергеевны Одинцовой? Приезжайте, ваша бабушка у нас в отделении.
– В каком отделении? Это полиция?
– Первая городская, травматология.
– Что с ней?
– Сейчас уже все хорошо. Привезите смену белья и средства гигиены. Вся информация у лечащего врача.
Я помчалась в больницу, где нашла свою бедную бабулю в бинтах и спящую под действием лекарств.
По словам дежурного врача, Маргошу привезли несколько часов назад после ДТП на трассе. Травмы небольшие, но учитывая возраст и возможные осложнения, решено завтра произвести дополнительные исследования, и только после этого, если все будет хорошо, возможно, её отпустят домой.
А пока мне разрешили остаться рядом с бабулей на ночь. Я не собиралась засыпать, но сон меня, все же, сморил. Среди ночи бабушка пришла в себя, и застонала, от её стона проснулась и я.
– Бабуль, я здесь. Что, где болит, позвать врача?
– Маришка, внученька, не переживай, милая. Все хорошо со мной… Ерунда, заживет как на собаке, так доктор сказал. Пара синяков.
– Да уж…– я не нашлась, что ответить. Слезы застилали глаза. Я держала бабушку за здоровую руку и боялась отпустить. Впервые в жизни мне было страшно от мысли, что я могу потерять близкого и родного человека.
– Мариша… Ты должна знать кое-что…
– Маргош, давай завтра поговорим. Тебе надо отдохнуть… Я буду рядом.
– Нет-нет, я не смогу уснуть, пока ты все не узнаешь. Все очень и очень серьезно. Слушай… Настоящая фамилия моей мамы, а твоей прабабки, Редько. А отец её – Сильвестр Андреевич Редько.
– Но ведь твоя мама – Редькова? И отчество…
– Савельевна. Да-да, и это не ошибка. Времена были такие, что ей пришлось сменить свои паспортные данные. Кто-то года себе приписывал, а кто-то менял фамилии и имена… Я сама об этом узнала случайно. Об этом не принято было говорить. Тем более, в нашей семье… Ты же знаешь, что мой отец работал в НКВД, уж он-то знал многое лучше других… Везде требовались тогда анкеты – кто родители, братья, сестры. Родственников проверяли чуть ли не до седьмого колена. Безопасней всего было быть безродным сиротой. Так вот, я однажды случайно подслушала разговор родителей. Это было ночью, они думали, что я сплю. Так я узнала, что у меня есть дед-белогвардеец, и это тайна, о которой никто не должен знать. Ты что-нибудь слышала про золото Колчака?
К своему стыду, я смутно представляла, кто такой Колчак. Был фильм с Хабенским в главной роли, "Адмирал", кажется. Я его видела, будучи еще студенткой, и больше обращала внимание на работу художника по костюмам, чем на сюжет и перипетии героев…
Маргоша, не дождавшись моего ответа, продолжала рассказ:
Так вот, Сильвестр Редько был одним из солдат отряда белогвардейцев, по заданию Колчака сопровождавшего обоз с золотом, которое не должно было достаться большевикам. Обоз этот бесследно исчез где-то в Сибири. Мой дед оказался чуть ли не единственным выжившим из того отряда. Конечно, он тщательно скрывал свое прошлое. Поселился в сибирской глуши, женился… Думал, что никто не узнает… Но за ним всё это время следили. Что делает, куда ходит. Так в этой деревне оказался и мой отец, молодой и неопытный тогда сотрудник… У него было поручение сблизиться с семьей Редько, стать своим. Вот так, он, между делом, влюбился в мою маму, одну из дочерей Сильвестра и увез её с собой. Потом помог выправить новые документы. Так она стала Редьковой.
