Проклятые замки - страница 7

– Франтишек, я хочу стать художницей, – заявила она мужу.

Мужчины растерялись.

– Я хочу научиться писать картины, – настойчиво повторила Каролина, как маленький ребенок, которому не выдали леденец после первой просьбы.

Те вновь переглянулись. Франтишек внезапно обрадовался. Наконец-то его Каролина проявила интерес к новому занятию! Значит, еще не все потеряно, она больше жива, чем мертва, ее сердце не камень, а всего лишь лед! Быть может, постепенно оживая, она сможет подарить ему настоящую семью? Было решено: нужно найти Каролине учителя рисования. Роберт пообещал помочь: он определенно больше вращался в творческих кругах, нежели Франтишек. Остаток оперы, дальнейший путь домой не произвели на девушку никакого впечатления. Время вновь потекло в привычном русле, и она вела себя подозрительно спокойно, что все удивлялись ее безмятежности. Они не знали, что последующие дни Каролина делала вид, что выздоровела от странной душевной болезни, только чтобы скрыть: внутри, в самых глубинах души, наверное, в самом сердце начал разгораться слабый огонек. Видение не отпускало ее воображение. Закрывая глаза, она видела ночную реку и обнаженное тело по пояс в воде. Кому же оно принадлежало – ей, или другой, незнакомой женщине, кого она скоро встретит, и кто точно изменит ее никчемную и пустую жизнь?

Около полудня небольшой экипаж остановился в одном из узких переулков городского квартала. Дверь кареты, издав глухой скрип, распахнулась, и наружу показался Роберт Лишка, а вслед за ним вышел гувернер. Воспитатель уже практически достиг пожилого возраста, о чем свидетельствовали его густые седые усы, но держался он весьма уверенно и достойно, что присуще тем, кто посвятил свою жизнь заботе о чужих детях. Роберт больше не считался ребенком, поэтому по возвращению из путешествия мужчина попросил у Константина расчет, и теперь проводил в Квиливитре свои последние дни. Привыкшие к тишине и уединенности поместья, они слегка удивились непрекращающемуся городскому шуму. С восточной стороны улицы прохладный ветер приносил запах рынка: несвежего мяса вперемешку с жиром и вонючими специями. Ругались купцы и покупатели, нещадно торгующиеся за последние несколько крон; мимо проносились лошади с гремящими колесами повозок. Роберт погладил кота, лакающего воду из лужицы под водосточным желобом, зашагал по каменному тротуару, и, догнав гувернера, прошел к дверям красно-коричневого здания с вывеской «ателье».

В тот день они выбрались в город по личным делам: недавно Роберт заказал у знакомого портного пошив новой накидки, а воспитатель не мог позволить юноше сделать нерациональный выбор. Сентябрь уже достиг своей середины, и настала пора задумываться о приближающихся холодах зимы. Обмениваясь любезностями с мастером модных покроев, юноша делился историями из путешествия. Разумеется, он дал тому полистать и книгу записанного фольклора – Роберт очень любил свое творение и гордился им.