Каждый звук становился громким – стеклянный осколок, ударившийся о землю, казался грозным выстрелом, а передвижение листьев на ветру напоминало шорох невидимых существ. Темнота всё сильнее охватывала его, и, казалось, из каждой щели надвигались опасности.
Однако Дима не дрогнул. Он знал, что его миссия была священной – защитить людей от этого чудовища, от этого воплощения их страхов. Зверь Страха знал только одно: сила его существования источалась из паники и беспомощности, и Дима был полон решимости не дать ему удовлетворить свои жажды.
У него была цель и четкое понимание своего предназначения. Дима собрал с собой не только нож и безмолвную уверенность, но и ясную мысль: если он смог бы взглянуть прямо в глаза Зверю и не дрогнуть при этом, то смог бы сломить магию, на которой тот основывал свою власть. Он был готов взять на себя эту ответственность, зная, что только преодолев собственные страхи, сможет освободить и своих земляков.
Свет фонаря начал мерцать, создавая жуткую игру теней, когда Дима медленно и уверенно вошёл в лабиринт городских улиц, полных заброшенных воспоминаний и страха. В его сердце пылало спокойствие, которое он вырывал из самого глубинного убежища своей души. Зверь Страха увижет это спокойствие, и знайте – оно станет ему невыносимым. Он не даст себе поддаться ужасу, и он обязательно найдет способ разорвать цепи, сковывающие его народ.
Когда Дима, наконец, достиг вершины холма, его дух едва не остановился от внезапного ужаса. Пейзаж, который открылся перед ним, словно вырванный из страшного сна. Зверь, стоящий на краю, возвышался над городом, словно грозовая туча, готовая обрушить на мир свою ярость. Его недосягаемые размеры и мрачная французская статуя внушали трепет – казалось, его могучая фигура буквально впитала в себя всю тьму, хранящуюся в этом бедном городе.
Скальные выступы холма были изрезаны, и среди них пробивался скреп заданных ветрами деревьев, их кроны, словно отвратительные щупальца, тянулись к небу. В небе медленно собирались темные облака, предвещая надвигающуюся бурю, создавая мрачную атмосферу. Настя смогла бы сказать, что это был символ, в самом деле, знамение тьмы.
Зверь стоял на вершине, его силуэт очерчивался на фоне надвигающихся облаков. Густая черная шерсть свисала с его мускулистого тела, а его глаза светились как два обжигающих угля, ослепляющих и тускнеющих с каждым вздохом. Из пасти вырывался пар, подобный дыханию дракона, с поднятием которого Дима чувствовал, как его непосредственная реальность наполняется невыносимым холодом страха.
Воздух вокруг наполнился ужасом, угнетающим и тяжелым, тормозя его движения, но Дима знал, что сейчас не время оказываться в ловушке. Он сосредоточил свое внимание на кровеносных сосудах внутри своего тела, чувствуя, как сердечный ритм становится более стабильным. «Соберись, Дима», – повторял он про себя, стараясь не поддаваться паникующей атмосфере.
Зверь обратил свой взгляд на него, и, казалось, весь лес замер в эту секунду. Огромная тень нависла над Димой, заставляя его сердце колотиться в груди. Он почувствовал, как искры страха щипали его разум, проникая глубже и глубже, искушая его сдаться и вызвать всепоглощающее желание дистанцироваться. Но он не позволил этому произойти. Стиснув зубы и упрямо решив встать на своем месте, он произнес, обращаясь к ужасному существу, от его голоса дрожали даже листья: «Я пришел сюда, чтобы остановить тебя. Ты вдохновляешь страх, но знаешь ли ты, что за ним стоит лишь иллюзия?».
