А шум, между тем, становился всё громче. Эрик огляделся. Низкий потолок, крохотная коморка. Тусклого света из окна хватало, чтобы всё было видно. Отсюда нет другого пути.
Эрик так надеялся, что Алекс как-то поможет. Один против всех… не справится!
Где-то позади и внизу уже погнали освобождённых ивварцев. Да, надолго стражу это не задержит, как и Серых. По лестнице внизу уже топают. Эрик выскочил в коридор. Проклятье! Загнал себя в угол! Другого прохода нет, только узкие ступеньки в тёмной нише. Вверх.
Но проход закрыт пыльной решёткой с тяжёлым замком на цепи. Только сейчас она не остановит... Через несколько рывков Эрик сломал замок. Цепь рухнула на пол. А вот заложенный кирпичами проход — уже хуже. «Ненавижу!» — Эрик зарычал от злости и вдарил кулаком по стене. Снова тупик!
Эрик метнулся в камеру. Присел, попытался поднять Алекса, но тот и не думал приходить в себя. Очнись, сволочь! Ты не имеешь права умирать! Это слишком просто! Ты же способен эту крепость разнести на куски!
Сила кипела, как проклятый котёл, заливала голову жаром и кровавой яростью, а глаза заволакивала пеленой. Рычание клокотало в груди. Эрика просто разрывало на части от этого гнева. Отчаяния. И своего бессилия.
Уже не понимая, что делает, он с размаху ударил ладонями по лицу Алекса. До боли, до жжения. Его голова только дёргалась в стороны. Ничего. Даже не приоткрыл глаза, даже не шевельнулся. Эрик вскочил на ноги. Пнул ногой тело. Оглянулся. Сейчас за ними придут. Очнись! Не смей подыхать! Он поставил на Алекса всё. И готов был клясться всеми духами, что так легко не сдастся!
Хотелось крушить всё вокруг. Рвать и метать. Рана в боку горела пламенем, но только пуще разжигала ярость. Разломать на клочки, на жалкие ошмётки. Стереть всё в пыль!..
Эрик вернулся к проклятым ступеням. Безумие. Больше некуда. Он сунул в сапог кинжал. Забыл про рану. Собрал себя, представил, как тело становится жёстким и прочным, как кусок стали… и со всей дури ударил по стене. Обломки камней и пыль посыпались сверху. Ах, Тёмный, что б его! Непонятно, выдержали ли кости, но боль разодрала руку. Оторвав от рубахи кусок ткани, Эрик обмотал кулаки.
Ещё! Больше он не попадёт к ним в лапы. Удар! Треск. Ещё! Эрик сжал зубы до боли и в этот раз ударил левой. Кровь текла из содранных костяшек. Слезы застилали глаза. Ещё немного! Ну давай же, дрянь!
Они совсем рядом. О, как он их хорошо чувствует.
Но ещё есть силы. Он может! Ещё несколько попыток — и руки почти перестали слушаться. Но от последнего удара, в который Эрик вложил всю ярость, стена всё же поддалась. Совсем малость. Он продолжал крушить. Трещина ширилась, из неё стали валиться обломки. Схватив один из них, Эрик остервенело долбил снова и снова. Наконец кирпичи начали падать, открывая путь наверх… к обрыву и океану.
Последним усилием Эрик быстро вернулся за Алексом, подхватил и потащил за собой.
Через мгновения сзади уже кричали Серые, привлечённые его энергией. Чтоб вас! Эрик перехватил полумертвого Алекса, с трудом протащил по узкому лазу наверх, едва чувствуя свои скрюченные пальцы.
Ночной ветер ударил в лицо. Эрик глянул вниз. Судя по шуму, не меньше тридцати шагов. Самоубийство. Но шансов всё равно больше. Да и терять нечего… два полутрупа. Лучше сдохнуть в море, чем в цепях на потеху публике.
Долго не думая, Эрик схватил Алекса, сделал последний вдох, шаг, отчаянный толчок — и они рухнули прямо в бушующий под обрывом чёрный океан.
