Я не стал подходить и прерывать их работу, махнув рукой американцу, чтобы не отвлекался. Следующим по плану навестил участок, где располагались кузня и печи. Здесь также кипела работа, Лайтфут, взобравшись на доменную печь, что-то ремонтировал. Куски кирпичей и доски ему подавал Рам, который при виде нас бросил все на землю и пошел навстречу. Он тепло потерся носом с Санчо и даже не удостоил взглядом Бера, на что мой командир спецназа лишь фыркнул, пренебрежительно разглядывая увальня.
– Макс Са, – посчитав, что этого приветствия достаточно, Рам вернулся к работе, к радости американца, сорвавшего горло, прося подать ему шамотный кирпич и кусок металлической ленты.
– Невозможно с ним работать, сэр, постоянно приходится просить по десять раз, чтобы подал один предмет, – полушутливо, полусерьезно пожаловался Лайтфут, когда я подошел поближе.
– Может, возьмешь Санчо в подмастерья? – я наблюдал как изменилось лицо американца после такого предложения. Он сравнил габариты обоих полукровок и, видимо, пришел к выводу, что Санчо не даст на себя так кричать.
– Нет, сэр, Рам парень толковый, просто подгонять приходится, общий язык мы с ним находим, – отмахнулся от моего предложения американец, балансируя на верхушке домны.
– Какой язык вы находите? Английский или неандертальский? – захотелось потроллить парня, который мне очень нравился. Не в свои дела не лезет, инструмент и оружие делает качественные, да и в отличие от Тиландера, никогда не рвался домой.
– Язык русов, мы сейчас все русы, – не растерялся Лайтфут, принимая поданные Рамом кирпичи.
– Что с домной?
– Ничего серьезного, надо укрепить верх, ветер немного расшатал место выхода газов, – американец ловко вставил два кирпича в выемку и металлическими лентами стянул верхушку, плотно охватывая дымовую трубу, осторожно слез с печи и подошел ко мне, откидывая назад длинную челку, которая лезла в глаза.
– Вы просто, сэр, или у вас есть для нас задание?
– Вот посмотри на наброски монет, – я вытащил и протянул американцу рисунки.
Несколько минут Лайтфут изучал представленные рисунки аверса и реверса. Затем вернул мне листок со словами:
– Рисунки несложные, думаю, особых проблем не возникнет. Я думал над вашими словами и считаю, что нам лучше штамповать монеты методом прессования, раз они будут из свинца и меди.
– Будут и никелевые, достоинством побольше. Вот, смотри, – я снова показал на монеты с изображением римских цифр. – Это «бат», его делают из никеля. В одном бате будет двадцать «шей» из свинцово-медного сплава. Монеты надо делать разного размера, чтобы даже наощупь дикари понимали их номинальную стоимость.
– Какой формы должны быть монеты, сэр?
– Круглые, разве монеты бывают другой формы, Уильям?
– Если вы позволите, – американец опустился на корточки и провел две параллельные линии на расстоянии двух сантиметров друг от друга. Затем, вертикальными черточками, превратил их в квадратики одинакового размера. Я молча смотрел за его действиями, понимая, что сейчас последует пояснение.
– Если мы начнем делать монеты квадратной формы, то ускорим процесс, получив вдобавок безотходное производство. В таком случае, мы с Рамом куем полоску нужной ширины, которую зубилом разрубаем на нужное количество квадратиков. Так получаем заготовки, на них потом выбиваем рисунок с обеих сторон путем прессования подогретого сплава.
– А с круглыми так не получится?
