Пока ожидал Тиландера, снова принялся за рисунок монеты. На аверсе решил разместить цифры, обозначающие номинал монеты и слово «Руссия», выполненное полукругом. На реверсе стоило разместить герб, а его-то я до сих пор не придумал. После некоторого раздумья решил изобразить силуэт вставшего на задние лапы медведя с оскаленной мордой. Ничего нового в этом нет, но с моими возможностями рисовать сложные геральдические узоры рановато. Значит, решено, гербом Руссии станет силуэт медведя в угрожающей позе, на голове медведя – корона, а задними лапами он пусть стоит на скрещенных мечах.
Если есть герб, должен быть и флаг. Вот здесь я выпал в осадок. До сих пор не смог найти стойких красителей, чтобы ткань не линяла. Хотя… с флагом можно повременить, пока не найду красители. Правда весь герб на монете разместить трудно, но можно обойтись и головой медведя с оскаленной пастью. Обычно правители изображали на реверсе себя, но я уже перегорел этой «звездной болезнью». Теперь по номиналу: здесь вопросов в принципе нет. В СССР существовала универсальная система хождения мелочи, просто экстраполирую ее на свою ситуацию. Монеты будут номиналом в 1, 2, 5, и 10 единиц. Звать их копейками не вариант, пусть будет простое и короткое название, например, «шей». Буква «Ш» выговаривалась дикарями четко, как и «Й». Мелочь начеканим из сплава свинца и меди, достоинство монеты обозначим арабскими цифрами.
Крупные монеты номиналом 1, 5, 10 сделаем из сплава никеля и свинца и назовем «бат», что тоже легко произносится. Номинал крупных монет обозначим римскими цифрами, это поможет разобраться в стоимости даже неграмотным дикарям. Cо временем, если найдется золото, можно сделать золотые монеты, назвать их «дош» и приравнять один золотой к двадцати батам. В свою очередь, один никелевый бат равен двадцати медным шей. Простая и легкая система денежного исчисления, требующая знания нескольких цифр, наличия всех пальцев на руках и ногах, и простых арифметических действий.
От идеи рисования и обдумывания будущей денежной реформы меня отвлек появившийся в дверях Тиландер.
– Вызывали, сэр?
– Да, проходи и садись, – я убрал листочек с рисунками. – Герман, сколько времени потребуется, чтобы спустить «Акулу» на воду? После урагана сети пропали, а народу около семисот человек, мы долго не протянем на ячмене и чечевице. И домашних животных у нас мало, чтобы за их счет прокормить такое количество едоков.
– Если не очищать дно и сразу приняться за работу, мне хватит нескольких часов, чтобы приготовить «Акулу», – американец посмотрел на меня и, не дождавшись вопроса, продолжил. – Одну сторону мы уже отскоблили, а если продолжим, то послезавтра утром можно выйти в море.
– Один день ситуацию не испортит, все равно Хад сегодня и завтра будет раздавать сушеное мясо и рыбу, а второй раз вытаскивать драккар на берег и чистить – займет куда больше времени, – Тиландер не перебивал, только кивал в ответ на мои слова.
– Значит, Герман, займись очисткой, чтобы послезавтра утром мы могли поохотиться на морских коров, – подытожил я разговор. От чая он отказался, сославшись на большой объем работ, и ушел, пообещав, что через день драккар будет готов к выходу в море.
Нел принесла еду, и вскоре к нам присоединилась Миа: не успели приступить к трапезе, как появились дети, и мой перекус перешел в семейный обед с шутками, детскими криками и соперничеством двух жен за мое внимание. Миа изменилась после вторых родов, стала немного серьезнее и более хозяйственной. Рождение Урра пробудило в ней материнский инстинкт, теперь она готовила еду не реже, чем Нел. Нел, наоборот, стала больше участвовать в общественных делах. У нее было два класса учеников и еще один класс вел Зик. Обучение в школе сводилось к изучению алфавита, чтению, письму и простым арифметическим действиям.
