Это временно, но неизбежно? Это и есть та самая «Золотая орда», которая выдала Разину ярлык на княжение? Дань тяготит, однако избавляться от нее в старорусских традициях надо подспудно, хитро и осторожно? Но ведь и президентство у нас не пожизненное. Надо что-то успеть, что-то изменить, не разочаровать избирателей, оставить о себе добрую память, влияние, наконец, даже возможность возвращения на вершину. «А тебе сразу Дмитрия Донского подавай! – Снова вспомнилась реплика отца. – Нет, сегодня каждый кулик свое Куликово поле славит».
Наверное, ни один режиссер не придумал бы лучшего задника для разговора о перипетиях власти, чем эти горы, ущелья и перевалы. Пожалуй, и беседу надо строить по заветам альпинистов – осмотрительно, не торопясь, step by step, надежно закрепляясь на достигнутом, страхуясь и тщательно подбирая следующий вопрос.
Тут заиграла мелодия ее мобильника – любимый вальс из свиридовской «Метели». Номер вызывающего был скрыт, а вот голос она узнала легко. Президент поздоровался, поинтересовался, как долетели, как устроились, и вслед за тем предложил прогулку-экскурсию по территории.
– Сколько вам нужно времени?
– На интервью?
– Нет, на то, чтобы собраться. Время для интервью еще будет. А пока камера вместе с операторами вполне может отдохнуть. Тем более что они такие заядлые бильярдисты!
Тут он будто бы заметил ее инстинктивный поворот головы, настороженный взгляд и шутливо уточнил:
– Да не волнуйтесь вы так, камеры здесь следят только за мной! Причем последние два дня это им делать проще.
Концовку фразы Инна поняла, только увидев Разина с палочкой в руке. В ответ на ее обеспокоенный взгляд он улыбнулся:
– Ну, вы ведь вот очки носите для солидности, а я выбрал палочку. Вам разве не нравится?
И он, сначала изобразив некое упражнение для начинающего денди – круговое вращение тростью, сделал несколько шагов в стиле то ли Гарри Купера, то ли Чарли Чаплина. Трость была и сама по себе достаточно изящна и красива, из красного дерева с набалдашником в виде головы орла.
– На самом деле я не под Черчилля кошу, просто легонько потянул ногу. Катался на лыжах. Через пару дней, я думаю, уже пройдет. Но нет худа без добра. – И снова эти глаза смотрели на нее в упор. – Не повезло мне, повезло вам. У меня теперь больше времени на общение. Да и вообще когда-никогда надо привыкать. У них ведь там ни один президент не избегает участи хромой утки.
– Так, может, вам не стоит напрягать ногу. Нужен покой… – робко начала было Инна.
– Покой не нужен, а вот взять меня под руку вам, пожалуй, из милосердия все-таки придется.
Так мило начавшись, четыре дня пролетели быстро. Съемки, разговоры, ритуальные медленные прогулки по аллеям. Дважды купались вместе в бассейне. Впрочем, купалась она, а Разин уверенно и размашисто, с упоением и отчасти неким пижонством отмерял отрезки от бортика до бортика, лишь изредка расслабляясь и подплывая к ней. Оператор был в восторге.
Инне казалось, что они даже подружились. Во всяком случае, симпатия возникла. Обоюдная и, кажется, искренняя. В общении без камеры он оказался простым и легким, пожалуй, даже обаятельным человеком. Беседовал с ней охотно, старался пояснять все спокойно и не торопясь, не уходил от вопросов, лишь иногда прибегая к шутке. Как в случае давно приготовленного Инной отважного вопроса о друзьях детства и юности, ставших в одночасье олигархами, руководителями корпораций.
