Женщины хрупки и слабы, когда дело касается близких. Они не идут мстить, не сжигают врагов… они оплакивают павших, хранят в сердце память и ищут того, с кем можно поделиться любовью и заботой.
– … провела пару ночей в рунном зале, усилилась и… говорила на языке Древних, – продолжала говорить что-то Ярина.
– Ты его знаешь? – спросил Тарас, ухватившись за её последние слова.
Ярина кивнула и перевела взгляд на экраны. Пришлось ему сделать вид, будто виртуальное сражение увлекло и его тоже. Но боковым зрением Тарас следил за девушкой, отмечая нервные движения пальцев. Какое бы ему дело до чувств Ярины? Но что-то внутри него прорывалось сквозь ледяную стену отчуждения, выстроенную ещё задолго до перерождения.
– Аня выиграла, – кивком головы указала Ярина на рейтинговую таблицу, и Тарасу пришлось вглядеться в цифры. – Я всегда подозревала, что за милым фарфоровым личиком и излишней болтливостью скрывается холодный разум стратега.
– Стратега?! – Тарас рассмеялся. – Что Соколова, что Яковлева в реальных условиях проиграли бы в первые же минуты боя.
Ярина не ответила – она наблюдала, как её подруги поднимаются на свои места с сияющими улыбками. Но улыбка Соколовой стремительно слетела с лица, как только она увидела Ярину и Тараса, сидящих рядом.
– Беги к подругам, Ярина, пока Соколова не прожгла во мне дыру своим яростным взглядом, – хмыкнул Тарас, ответив на пристальный ненавидящий взгляд.
– Света просто не смогла пережить утрату сестры… – начала оправдывать подругу Ярина.
Тарас на мгновение прикрыл глаза, пытаясь унять раздражение.
– Ты заигралась в маленькую послушную девочку, Яара́ну, – жёстко сказал Тарас. – Присмотрись к тем, кто тебя окружает. Здесь нет друзей, нет верных людей, нет союзников и влюблённых юношей с горящим взором. Политика, выгода, интриги и коварство, – Тарас увидел, как начинает давать трещину маска простоватой девочки. – И тебе пора раскрыть глаза.
На какую-то долю секунды Тарас уловил всплеск Хаоса в ауре Ярины. Толчки слишком слабые – она ещё не чувствует, но её источник пробуждается. Магия может не вернуться, но избавиться от Хаоса ещё никому не удавалось.
Что бы Ярина ни сделала со своим магическим источником, Хаос становится сильнее. Совсем скоро он прорвётся через все заслоны, выплеснется наружу и выдаст Ярину. И лучше бы Тарасу быть рядом в этот момент, чтобы успеть погасить фон.
Девушка сбежала к подругам, одарив Тараса напоследок не менее яростным взглядом, чем был у Соколовой. На губах юноши появилась улыбка – жуткая, ледяная, нечеловеческая.
Это была улыбка не Тараса, а Тангарда Кровавого. Именно её видели перед смертью враги. И эта самая улыбка внушала ужас всем и каждому, когда Тангард Кровавый шёл мстить за свою семью, когда выжигал огнём Хаоса страны и континенты.
Его мир сошёл с ума в погоне за бессмертием. Эксперименты и закрытые подземные базы, заклятия на крови и импланты из частей тел тварей. Приверженцы учения Древних получили своё бессмертие, но тем самым обрекли себя на вечные мучения, после которых гибель мира показалась им избавлением.
Тангард ушёл последним, когда все экспериментальные образцы были уничтожены. Если мир когда-нибудь возродится, там не будет этой мерзости, не будет ни единого послания «Древних», над которыми тряслись как над великой реликвией.
Он доберётся и до местных «святилищ», чтобы убедиться, что в этом мире история не повторится.
