– Вы его знаете или нет?
Женщина не спешила с ответом, ее явно что-то беспокоило. В ее руках идеально выглаженный белый передник превратился в корочку сморщенного чернослива.
– Да, – чуть слышно вымолвила она, а потом добавила более уверенным тоном, – Но я бы на твоём месте, деточка, подумала ещё раз. Он ли тебе нужен?
– Если знаете, где его искать, то прошу, скажите!
Мадам Пион посмотрела на мой живот, потом отвела взгляд и сухо сказала:
– Он живёт на улице Трёх Цветков. И принимает он тоже там.
– Спасибо. А теперь поподробнее о том, как туда добраться.
Я положила к двум серебряникам ещё одну монетку схожего номинала и придвинулась ближе к трактирщице. Мадам Пион помогла мне нарисовать подробную карту маршрута от трактира до дома лекаря. Я поблагодарила хозяйку, сгрузила вещи в тележку и покатила по улочкам следуя карте.
До дома господина ХоЦау я добралась достаточно быстро. Дверь мне открыла пожилая, скромно одетая женщина.
– Чего желаете?
– Здравствуйте. Я к господину ХоЦау. У меня послание от господина ХауХо.
– Обождите.
Женщина закрыла передо мной дверь, и я осталась стоять на пороге как бедный родственник. Ожидание затянулось. Меня либо не хотели пускать, либо расторопность в этом доме не приветствуется.
Я уже начала заваливаться вперёд, когда дверь распахнулась.
– Входите. Господин ХоЦау ждёт вас в кабинете.
Я проследовала за женщиной вглубь дома. Мы шли по коридору из бумажных дверей. Все створки были плотно закрыты. Слабый свет от подвешенных под потолок лампад освещал дорогу. Наконец мы остановились.
– Хозяин к вам гостья, – пронеслось в воздухе и дверь отворилась.
Владелец дома сидел за столом и выводил причудливые закорючки на жёлтом листе бумаги. Это был бодренького вида мужичок с тонкими длинными пальцами и тонким вздернутым вверх носом. Серебристые, с черными прожилками волосы были собраны в высокий пучок на макушке. Пучок держался на двух серебряных шпильках. Он медленно водил по листу кистью и даже не поднял головы на мое появление.
Я вошла в комнату. Кабинет был огромным. Солнечный свет проникал сюда через окно на потолке и все прекрасно было видно. Повсюду стояли стеллажи с книгами и шкафы со склянками и пузырьками с лекарствами. Здесь же висели пучки из трав и коренья. В воздухе летал едкий запах чернил и спирта. По правую сторону от стола стояла кушетка и стол с инструментами.
Я подошла ближе к столу и поздоровалась.
– Значит ты от ХауХо. Любопытно, – сказал ХоЦау, скорее бумагам, что лежали перед ним, чем мне. Он перестал писать, а я почувствовала на себе любопытный, оценивающий взгляд. Он смотрел не поднимая головы, но цепкий, колючий взгляд разгонял неприятные мурашки по моему телу.
– Я АлиСян! Наставник Хо просил передать вам это, и сказал, что вы поможете.
Я положила на стол перед лекарем красный нефритовый кулон и письмо. Глаза ХоЦау округлились, он явно узнал вещицу. Тонкие пальцы схватили именную бирку наставника и поднесли поближе к глазам. Письмо осталось без внимания.
– А где он сам? Почему не почтил своим присутствием старого друга, а прислал девицу?
– Он умер, – коротко отрезала я. Я не знала содержания письма, которое наставник адресовал ХоЦау. Но решила не говорить всей правды. Что-то в лекаре меня напрягало, отталкивало. Следовало приглядеться. Услышав новость о смерти друга ХоЦау не изменился в лице. Ничего не говорила о том, что эта новость его расстроила.
