Ну, то, что братки тогда делали свои дела под прикрытием ЧОПов, никого не удивляло. Тут и со стволом можно ходить, причём в эти года закон об оружии был старый, пистолеты ИЖ-71 ещё не стали штатными для частной охраны, поэтому на вооружении у них были боевые ПМ (хотя я знаю, что «охранники» брали на дело левые стволы, а легальные лежали в оружейках, но редко кто сверял номера). И главный козырь – помповые дробовики, опасное оружие в городских условиях, и возить его в машине можно было совсем легально, ведь числились они в оружейке ЧОП вполне законно. И заодно, раз ЧОП, то они ставят не крышу, а договор на охрану, не подкопаешься, блин.
Часть ЧОПов были ментовскими, часть – бандитскими, а лицензию тогда получить было просто. Если есть знакомства, достаточно было проставиться перед начальником лицензионно-разрешительного подразделения. А учитывая, что у молодых бандитов-спортсменов репутация перед органами часто была кристально чистая, проблем с регистрацией не было вообще.
Судя по тому, с какой готовностью бандюки выдали мне корочки, они знают меня в лицо. С одной стороны, проще, так меньше проблем, с другой – уже не притворишься кем-то, чтобы втереться в доверие.
А съехали они, потому что это территория Кросса, а тот строго запрещал своим лезть на ментов, если только специально не хотел вывести кого-то на конфликт.
– И ногу угрожал сломать тоже по договору? – строго спросил я, держа корочки в руках.
– Я не так выразился, – борец глянул на товарища.
– А оружие при себе есть?
– Нет, только газовик.
Я даже проверил пистолет, но и правда газовый, не переделанный. Причём это ИЖ-76, небольшой и лёгкий карманный пистолетик, который и хлопал-то негромко. Но, чтобы запугать терпилу, много и не надо.
– Короче, делаем так, – всё ещё строгим голосом проговорил я. – Изымаю пукалку, документы тоже забираю. Пусть ваш начальник идёт в разрешительную систему и доказывает всё там, корочки будут ждать в сейфе. Пугач тоже.
– Но мы…
– Или действуем официально, и я вас пакую за вымогалово? Как вам такой вариант?
Боксёр ткнул борца в плечо, и оба обречённо пошли к выходу. Окна открытые, погода, тем более, сегодня снова тёплая, так что последующий разговор я хорошо слышал. Заодно и стало понятнее, чего они так переполошись перед обычным зелёным летёхой, каким я сейчас выглядел.
– Ты слыхал? – слышались их голоса. – Он тогда всю банду налётчиков перестрелял, а перед этим, нахрен, в казино одному нашему руку сломал, кто на него по ошибке наехал, а Кросс ему проставился ещё после этого. А ночью, базарят, застрелил следака и мента одного бывшего. И ничё ему за это не сделали!
– Менты совсем оборзели, – заметил второй. – Валим отсюда, пока не передумал…
– Прямо в глаз стрельнул! Как в крёстном отце!
Двери хлопнули, машина уехала. Я повернулся к Федюнину и облокотился на стойку.
– Как так вышло, Артём?
– Да я же говорю, хозяин попросил выйти. Нахрен, раз такое дело, – Федюнин снял с себя фартук. – Пусть сам здесь и работает, козлина. Мне тогда пацаны говорили, что он подставить может с такими делами, так я не поверил, а зря. Всё, ухожу. Пошел он нахрен! Ка-азёл…
– Уже уходишь? И даже не покормишь? – я усмехнулся. – Время-то уж далеко за обед.
– А, чего нет-то? – Федюнин вдруг обрадовался. – Ща, организуем банкет, товарищ лейтенант, за счёт заведения. Не стесняйтесь, заказывайте по полной. Может, водочки?
