– Хоть ты пришёл, говорю, – Толян смотрел попеременно то на неё, то на меня. – А то Шухову звонили с автомата, он вообще приказал – стреляйте её. Вот идиота кусок. Жалко животину, хозяина ведь охраняет, дурочка. Не знает, что уже того он… не проснётся.
– Стрелять не надо, – я присмотрелся к собаке внимательнее. – Кто это, знаешь?
– Ага, директор одной из ритуальных контор, – Толик показал рукой в сторону кладбища. – Вышел на прогулку с собакой, а тут остановился мотоцикл без номеров, хлопнул из пистолета разок и уехал. Кирюха гильзу нашёл уже. Узнаваемой бутылочной формы, с ТТ-шника стреляли. Свидетели были, но киллеры-то в масках. Двое. Один за рулем, второй нажопником ехал. Он и выстрелил.
Вспомнил! Была такая темнуха, так и не раскрыли. Как раз произошло тогда, когда Кросс и Слепой делили то, что осталось после Артура. И директор этот погиб что тогда, что сейчас, только обстоятельства чуть другие.
– Та-а-аак, – протянул я. – Огнестрел, значит. Артур его за что-то хлопнул, или это Кросс решил на территорию Артура зайти? Вот и подминает под себя похоронные конторы.
– А кто их знает? – Толя пожал плечами. – Нам-то труп осмотреть, описать надо, а вот собака не даёт.
– Да тут не только труп надо смотреть, – я огляделся по сторонам и глянул на дорожку, у которой лежало тело. – Толя, ты с Кириллом пройдись по следу, может, чего попадётся интересного. А я тут, – я шагнул ближе к телу. Собака оскалила зубы ещё сильнее. – А мы тут с ней познакомимся, да же, красавица? Ладно, идите, знаю, что делаю. Успокою её сейчас.
* * *
В это же время, Верхнереченск, второй этаж ресторана «Охотник».
Ресторан охраняли усиленно, это самый центр территории зареченских, универмаговские сюда не сунутся. Да и ментов здесь было слишком много. Прошлым вечером в ресторан вообще залетел ОМОН, положил всех посетителей мордой в пол и увёз в милицию.
На первом этаже ещё не успели убрать разгром, но на втором, где обычно сидела верхушка группировки, было чисто. Авторитеты рассудили, что снаряд два раза в одну воронку не бьёт, и ОМОН снова сюда не приедет, вот и собрались здесь все живые бригадиры.
За столом было тихо, только Серый постоянно играл чётками. Полированные, из оргстекла детальки с розочками внутри громко щёлкали при каждом движении.
– Да заманал уже! – не выдержал Шаво.
– А чё, проблемы? – просипел Серый.
– А чё, устроить? – огрызнулся Шаво.
– Спокойно, братва, – миролюбивым голосом произнёс Крокодилыч. – Ждём, сидим.
– А чё ждать-то? – прохрипел Муха. – Братва волнуется, где ответка за Лопату? Артур на жопе ровно сидит, ничего не делает, а Кросс уже на наше кладбище лезет! Наехал на одну контору, потребовал платы – и грохнул директора утром, когда тот платить отказался! А Артур…
– Ты ему скажи, – заметил Мирон. – Чё нам-то воняешь? Ему-то в лицо небось побоишься предъяву кидать.
Муха скрипнул зубами, но промолчал. Мирона, бывшего афганца, Муха тоже побаивался, как и Артура.
Вошёл молодой официант в кожаной жилетке, с заметным фингалом под левым глазом, следом от вчерашнего налёта, держа в руках блюдо с шашлыком и жареными на мангале овощами. Но поставил его не на общий стол, а на столик в углу, как раз напротив телевизора. Бригадиры посмотрели туда, не очень понимая, что происходит.
– Здорово, братва! – вошедший Артур улыбался до ушей. – А чё такие хмурые? Настроение плохое?
Мирон насмешливо посмотрел на Муху, будто ожидая от него реплики, но тот действительно побоялся предъявлять что-то пахану. Артур прошёл мимо них, похлопал по плечу Крокодилыча, поздоровался за руку с Мироном и пошлёпал по макушке Шаво.
