Долго мы кружились в этой комнате, пока не пришел хозяин музыки и не унес ее к себе. Познакомились. Причем партнерша настолько смущалась, что представилась настолько тихо, что я неправильно услышал. Показалось «Люба». Так и проводил «Любу» до дверей ее комнаты.
Утром, зашел в ее комнату. Ни фига себе, там обитает дама, с которой я выплясывал вначале. Спрашиваю:
– Можно Любу?
– Во-первых, не Любу, а Люду. Рябушкина она. А во-вторых, что девочку обидел и теперь извиняться пришел? На занятиях она. Придет вечером.
В этот же день случилось интересное событие. Куратор нашей группы от военной кафедры капитан Агапов вламывается на практические занятия по региональной геологии. Делает срочное объявление: трех студентов-кандидатов на службу в Советской Армии завтра направляют на военную комиссию. Я оказался этом числе. Ребята ошарашены:
– Романову нельзя, тяжело переболел. Его никакая комиссия не пропустит.
– Чего?! Кончайте парить мне мозги. Парень на первых ролях в институте по спорту, практически отличник по всем предметам и по военной подготовке. Он вообще номером первым идет!
Рявкнул адрес комиссии и упылил к себе на кафедру. Ребята пытаются мне сочувствовать, я только ухмыляюсь: даже если комиссия пропустит все равно не пропаду. Служить мне в спортроте. Там меня наверняка уже дожидаются. Из Свердловска не отпустят. Вечер был занят поисками моего военного билета и медицинских справок. Даже в общежитской камере хранения среди моих старых вещей пришлось рыться. Потом уже поздно было идти к Люде.
И вот с утра пораньше стою перед комиссией. Ее члены ошарашено смотрят на очень противоречивые бумажки. С одной стороны – тяжелейшая форма практически неизлечимой болезни, а с другой стороны – чемпион института по бегу. Это как так?
– Слушай, парень, ты действительно этим болел?
– Так точно. Полгода в больнице, как с куста.
– И как ты собираешься служить с таким?
– Если Родина приказывает, то отслужу. Без проблем.
Продолговато члены комиссии спорили и наконец выдали компромиссный вердикт:
– Направляется на строгое медицинское обследование в физкультурный диспансер.
Ню-ню. Заведение, где я отлежал начальные четыре месяца. При мне позвонили в диспансер главврачу и приказали принять меня на обследование с сегодняшнего дня. Дали пару часов на то, чтобы заехать за вещами в общагу и прибыть в больничку. Люмпф.
Времени в обрез. Залетаю в общагу, хватаю спортивное барахло, денежку. Пишу письмо Люде с извинениями, что не могу объявиться из-за проблем с больницей. Предупредил, что ничего страшного, просто проверка по военной линии.
Прибыл в диспансер вовремя. Захожу в кабинет главного врача и выпадаю в осадок. Здрасьте пжалста. Это мой бывший лечащий врач. У нее глаза стали квадратными, сама зеленеет на глазах:
– Ты еще живой?!
Ее трясет, как будто увидела привидение. Успокаиваю:
– Да живой, живой. И в полном порядке.
– Не может быть…
У самой челюсть трясется и ручонки суетливо шарят по столу непонятно зачем. Ну успокоил, как мог. Минут через десять пришла в норму. Жадно расспрашивает как, что и почему… Мне не жалко. Рассказал, как лечился, затем выкарабкивался от последствий лечения, восстановил физическую форму и снова лидер по бегу в институте. Не верит. В бумажках роется:
– Так, РОЭ – идеальное, а раньше вообще меньше пятерки было, гемоглобин – как у деревенского парня… Ты, что яблоки ящиками ел? Раздевайся. Хм, кожных высыпаний нет… Подвигайся…
