Иностранные атташе, в том числе и союзных держав, пытались узнать о нас как можно больше. Ко мне никто не подкатывался, понимая, что это может закончиться плачевно.
Однако спустя несколько дней сразу двое нижних чинов поведали о подозрительных личностях, которые обещали хорошо платить за информацию об «особливом отряде». Я посоветовал бойцам смело брать с этих типов деньги и врать им с три короба, что именно – подскажу. Уж что-что, а вешать лапшу на уши я насобачился еще в старые времена. Заодно и доложил куда следует.
Ушаков обещал разобраться своими методами с наиболее любопытными, невзирая на то, какому государству они служат. Сегодняшние друзья завтра вполне могли переметнуться в лагерь врагов.
Тогда я поведал главе Тайной канцелярии крылатое выражение Александра Третьего о том, что у России есть только два союзника – армия и флот (разумеется, без ссылки на первоисточник). Ушакову понравилось.
– Мудр был человек, сие сказавший, – заметил он. – Завтра же утречком при докладе матушке императрице я сей афоризм расскажу.
– Как здоровье ее величества? – помявшись, спросил я.
Мне было известно, что долго Анна Иоанновна не протянет, но в сердце все равно поселилась надежда, что вдруг, благодаря моему вмешательству в историю, многое переменится, включая продолжительность жизни «царицы престрашного зраку».
Ушаков поначалу хотел ожечь меня взглядом, но передумал. Очевидно, не счел необходимым скрывать правду:
– Болеет матушка, тяжко болеет. Молиться нужно, чтобы Господь смилостивился над ней и над нами.
Пожалуй, тут мне ничего исправить не удалось. Осталось обратить взор в сторону Брауншвейгского семейства.
Дела Антона Ульриха уверенно шли в гору. Скоро должны были сыграть его свадьбу с принцессой Анной, и я находился в списке приглашенных гостей. Лишь война могла сорвать эти планы, но в том-то и дело, что она была неизбежна.
В воздухе пахло грозой. Тучи сгущались над Россией. Это было ясно любому, более-менее знакомому с обстановкой. И уж кому, как не людям в мундирах, чувствовать дыхание скорой войны.
В резерве оставалось мало времени. Ситуация в Швеции накалилась до предела. Редкие донесения, поступавшие из Стокгольма окольными путями, говорили об одном: война на носу.
Разъяренная толпа бесчинствовала под окнами российского посольства, барды складывали баллады о «геройски» погибшем майоре Синклере, в центре столицы собирались ставить ему памятник. Шведские генералы инспектировали приграничные районы, шла переброска войск, был увеличен рекрутский набор. Тревожные признаки неизбежного.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
