- Приходили выяснять, не ты ли это сделал? – съехидничала я, не удержавшись.
- Что за скверная привычка вешать на меня всех собак? Приходили узнать о погибшем.
- А кто его убил?
- Пока не знаю. Но если тебе интересно мое мнение: кто-то из этих двоих. Я склоняюсь к парню. Девушку, конечно, жаль, учитывая, что она делит с ним постель.
- Ты серьезно? – я слушала, открыв рот. – Зачем сыну убивать отца?
- Деньги, - пожал плечами Петренко, открывая дверь и пропуская меня в кабинет, - но не будем об этом. Ужасно хочу послушать, что же привело тебя ко мне.
Я села на диван, Ярослав налил себе виски и уселся в кресло напротив, разглядывая меня.
- Ты знаком с журналисткой, с этой Иванченко, - вздохнув, сказала я, Петренко только бровь вздернул, чуть склонив голову.
- С чего ты взяла?
- Ты водишь дружбу с ее близким другом.
- И что? Во-первых, у нас с ним деловые отношения, а во-вторых, факт моего знакомства с ним вовсе не означает, что я общаюсь с журналисткой.
- Хорошо, но ведь после нашей встречи ты наверняка осведомился, что она за птица.
- Наверняка, - кивнул он со сладкой улыбкой, которая меня только взбесила.
- И что скажешь? Иванченко отправилась в наш город с благословения твоего делового партнера?
Петренко сделал глоток, разглядывая меня и размышляя. Отставив бокал на столик, закинул ногу на ногу и весело сказал:
- Ты очень предсказуема. Слышишь мое имя и сразу думаешь, что я затеял очередное злодейство. Тебе не приходило в голову, что для разнообразия я могу быть ни при чем?
- Не приходило, - усмехнулась я, и он следом за мной.
- Ладно, я расскажу свою точку зрения, ты мне не поверишь, и мы разойдемся, делая вид, что довольны друг другом.
- Как обычно.
Ярослав уставился слишком серьезно, я предпочитаю, чтобы он издевался и отпускал шуточки по сложившейся негласно традиции. Потому что когда он перестает быть насмешливым, взгляд его выдержать невозможно.
- Что? – поинтересовалась я.
- Да нет, ничего, - он наконец усмехнулся, и меня отпустило, - значит, так. О приезде сюда журналистки я ничего не знал, когда ты назвала фамилию, навел справки. Само собой, обратился с вопросом к ее близкому другу, как ты его назвала. Исподволь, чтобы не влезть, куда не просят. Судя по всему, интерес к нашему городу у журналистки возник извне, по крайней мере, Борисов был удивлен, узнав, что она собралась сюда. Попытался выведать, зачем, женщина отделалась размытыми фразами о том, что последняя предвыборная гонка заинтересовала ее как журналистку. Он попытался донести до ее сознания, что копаться в этом не стоит, и на то есть причины. Она вроде бы прониклась, однако заявила, что все равно поедет.
- Ни за что не поверю, что ее не смогли остановить, - скептически высказалась я.
- Если тебе интересно, смогли бы. Однако ее ажиотаж вызывал у Борисова и некоторых людей вопросы. Очевидно, что о связи своего благоверного с нашим городом она знать не могла, и тащил ее сюда какой-то интерес, который не прослеживался. Борисов припомнил, что последние пару месяцев женщина была постоянно в приподнятом настроении, и решил, что это неспроста.
- Так он отправил ее сюда, чтобы посмотреть, что она задумала? Почему было просто не вытрясти правду?
- Рискованно. Если она не отступила после его слов, значит, нарыла что-то значительное. Вопрос: сама или кто-то ей помог?
- Борисов испугался, что возможный пособник испарится? И проще дать ей действовать, а самим наблюдать со стороны и ждать, пока кто-то объявится?
