Гигант посмотрел на меня так, словно я только что вылупился. Виски, похоже, не улучшил его настроения.
– А тебя кто просит соваться, черт возьми?
Я улыбнулся. Широко и дружелюбно.
– Мы же вместе пришли. Не помнишь?
Гигант ответил вялой, невразумительной белозубой усмешкой.
– Виски-сауэр, – приказал он бармену. – И пошевеливайся. Живей, живей.
Бармен засуетился, вращая белками глаз. Я повернулся спиной к стойке и оглядел зал. Теперь здесь не было никого, кроме бармена, гиганта и меня да еще вышибалы, треснувшегося о стену. Вышибала двигался еле-еле, словно с громадным трудом и болью. Тихо, как муха с оборванными крылышками, он полз за столиками вдоль плинтуса, внезапно постаревший, внезапно разуверившийся в себе. Я смотрел, как он ползет. Бармен поставил еще два виски-сауэр. Гигант бросил равнодушный взгляд на ползущего вышибалу и больше не обращал на него внимания.
– От прежнего заведения ничего не осталось, – пожаловался он. – Тут была небольшая эстрада, оркестр и уютные комнатки, куда ходили поразвлечься. Вельма пела. Рыженькая, красивая на загляденье. Мы собирались пожениться, только кто-то донес о том деле.
Я взял второй стакан. Мне это приключение уже стало надоедать.
– О каком деле?
– Где, по-твоему, я пропадал восемь лет?
– Ловил бабочек.
Гигант ткнул себя в грудь похожим на банан указательным пальцем:
– Отбывал срок. Мэллой моя фамилия. За силу меня прозвали Лось Мэллой. Я грабанул «Грейт Бенд банк». Сорок тысяч. Сам, в одиночку. Недурно, а?
– Теперь будешь их тратить?
Гигант бросил на меня колючий взгляд. Позади нас послышался какой-то шум. Вышибала уже поднялся на ноги и стоял, чуть пошатываясь. Он держался за ручку двери позади игорного стола. Потом открыл дверь и ввалился туда. Дверь захлопнулась. Щелкнул замок.
– Что там такое? – спросил Лось Мэллой.
Глаза бармена забегали и с трудом остановились на двери, за которой скрылся вышибала.
– Т-там контора, сэр. Кабинет мистера Монтгомери. Хозяина.
– Может, он знает, – сказал гигант и проглотил свой виски одним глотком. – Только наглеть ему не стоит. Двое уже пытались.
Он неторопливо пошел к двери легким шагом, не опасаясь ничего на свете. Заслонил своей огромной спиной весь проем. Дверь оказалась заперта. Лось дернул ручку, сбоку отлетел кусок филенки. Потом вошел и прикрыл за собой дверь.
Наступила тишина. Я смотрел на бармена. Бармен – на меня. Взгляд его стал задумчивым. Он протер стойку, вздохнул и опустил правую руку.
Я подскочил и перехватил ее. Рука была тонкой, хрупкой. Не выпуская руки, я улыбнулся ему:
– Что там у тебя, малыш?
Бармен навалился на мою руку, облизнул губы и ничего не ответил. Лоснящееся лицо его посерело.
– Это крутой человек, – сказал я. – И легко выходит из себя. Так на него действует выпивка. Он разыскивает женщину, которую знал раньше. Здесь было заведение для белых. Улавливаешь?
Бармен облизнул губы.
– Он долго пропадал, – сказал я. – Восемь лет. И похоже, не представляет, как это долго, хотя, мне думается, они показались ему вечностью. Улавливаешь?
– Я думал, вы с ним заодно, – протянул бармен.
– Пришлось составить ему компанию. Он задал мне внизу один вопрос, а потом потащил сюда. Я вижу его впервые. Но с такими лучше не ссориться. Что там у тебя?
– Обрез, – сказал бармен.
– Тсс. Это противозаконно, – прошептал я. – Слушай, будем действовать вместе. Есть еще что?
– Пистолет, – ответил бармен. – В сигарной коробке. Пусти руку.
