– Да, в этом ты молодец, – согласился Чермных. – Однако мне пора к гостям…
Когда он вернулся в кабинет, гости уже приступили к трапезе. Он с удовольствием втянул в себя воздух: от дорогих блюд пахло пряно, остро, вкусно.
– Предлагаю обмыть новостройку! – провозгласил Сторожев из «Деловой России», темноволосый крепыш с густыми, широкими бровями, из-под которых оживлённо блестели черные глаза. – Позвольте тост! Инвестора можно сравнить с пахарем, который засевает землю и не ведает, появятся ли всходы из его семян, нальются ли колосья тяжестью нового урожая, позволят ли небеса убрать выращенное зерно без потерь. Подобно пахарю инвестор может лишь надеяться на удачу. Что поделаешь: рисковать – извечная мужская судьба. Так выпьем за то, чтобы сбывались надежды настоящих мужчин – создателей земных благ, пахарей и инвесторов!
Все чокнулись бокалами и затем с минуту неторопливо пили молча, смакуя дорогой коньяк Мartell. Старик Завьялов с покрасневшим лицом перевёл дух и вопросительно взглянул на Чермных, как бы испрашивая его разрешение. Тот в ответ лишь слегка улыбнулся.
– Я хочу сказать от имени «Деловой России», – начал Завьялов голосом, приобрётшим от коньяка глубину и бархатистость. – Всем россиянам, а инвесторам в особенности, нужна вера – вера в своё дело, в своё непростое предназначение, в свою страну. Именно веры нам, россиянам, порой очень недоставало, и это приводило к ужасным последствиям! Вспомним горестные слова Розанова после Октябрьского переворота: «Вся Россия слиняла в два дня». Недавно «болотные» пытались устроить новый переворот, втянуть страну в смуту, междоусобие, нарушить её мирное развитие. Им в тот раз не удалось осуществить задуманное, но от своих замыслов они, конечно, не отказались. Чтобы отвести нависшую угрозу, нам всем очень нужно верить в себя и свою страну, в великого Бога Земли Русской! Поэтому выпьем за веру!
Все снова выпили и помолчали. Чермных понял: от него ждут тоста. Но желания врать что-то прочувствованное и снова глотать тягучий, обжигающий коньяк у него не было. Он уже выпил более, чем достаточно, и знал, что к ночи выпитое непременно отзовется скачком давления. А пока ему было тепло и хорошо, и всё, что ему хотелось, – это слушать приглушённое хрипловатое воркование Азнавура из музыкального центра и наслаждаться вкусной едой. Вместо коньяка он плеснул себе в бокал минеральной воды, и все поняли, что тостов больше не будет. Финогин тоже налил себе минералки, остальные, кроме Завьялова, перешли на лёгкое вино Muscadet, и лишь Завьялов продолжал пить коньяк, заметно хмелея с каждым бокалом и упорно переводя разговор на политические темы:
– Всё-таки хорошо, что Крым наш! Это сплотило россиян вокруг власти, так что «болотным» осталось только сидеть и помалкивать. Обнажилась суть конфликта: власть отстаивает национальное русское дело, а «болотная» оппозиция – интересы Запада. Внешняя политика стала осмысленной: в кои-то веки мы защищаем не вьетнамцев или ангольцев, а соотечественников. За это можно и умереть. На мой взгляд, и в Донбассе надо действовать решительнее.
– Получается, как в доброе старое время: народ и партия едины! – насмешливо заметил Кошелев.
– Так что же в этом плохого? Это гарантия стабильности в стране вопреки всем санкциям. Пусть без пармезана и кое-каких иных западных прелестей, мы всё-таки проживём, притом спокойнее, чем прежде.
