– Насколько я помню, ты и раньше была знакома с хозяином «Дельты», Гартвиком. Не по знакомству ли ты устроила ему аренду подешевле? Или у тебя были какие-то другие расчёты?
– Да я с половиной арендаторов была и раньше знакома! Чего же ты хочешь в Ордатове? Всё-таки городок у нас не такой уж большой, а я работала в СМИ, делала рекламу… А твои подозрения насчёт моих частных расчётов в твоём бизнесе – это уже совсем полный бред. Хочешь уволить – увольняй. Нельзя бросаться такими обвинениями в адрес своего коммерческого директора и оставлять его на работе! Это просто глупо!
– Всё дело в том, что ты у меня не просто коммерческий директор, ты часть моей жизни, из которой я не могу тебя уволить, и ты прекрасно это знаешь…
Сразу после произнесения этих слов он почувствовал, что сказал неправду. Всё сейчас летело в тартарары – не только его бизнес, но и вся его жизнь. Так что в принципе можно было не особенно жалеть о «части» её… Но всё-таки Александру он не прогонит. Она будет с ним до тех пор, пока сама не захочет уйти. Потому что для него невыносимо причинять боль женщине, с которой он был по-настоящему близок. Этого он старался избегать всегда, со всеми своими женщинами, не исключая бывшей жены Мирры и даже своей полузабытой любовницы Лоскутовой, давно истлевшей в заброшенной могиле… К каждой из них он испытывал жалость, в каждой он угадывал наивную девочку. Может быть, так он воспринимал женщин оттого, что ему суждено было стать отцом двух дочерей… А что до Александры, то он до конца будет держаться за неё из жалости не только к ней, но и к себе. Сейчас, в смятении, она ему особенно нужна… Поэтому он сказал примирительно:
– Извини. Насчёт «Дельты» – это я зря. И ты права: нельзя, чтобы офисы пустовали…
– Не понимаю: зачем ты ввязался в дело, за которое могут посадить?
– Риск притягивает. В бизнесе рисковать приходится постоянно, к этому привыкаешь. Разве ты сама не чувствуешь в себе склонности к риску, авантюре?
Александра пожалела о том, что завела разговор на тяжёлую тему. Ей захотелось перевести его на забавное. Она вспомнила о том, что раза два к Чермных пытался пройти странный посетитель – весь, по словам охранников, в чёрном, рослый, мослакастый, с полуседыми волосами. Александра пообщалась с пришельцем по телефону, и тот сказал, что является старым знакомым Чермных и желает поговорить с ним. Каждый раз Чермных был занят с другими людьми, поэтому она предлагала необычному посетителю прийти в другой день.
– А ты знаешь, что к тебе два раза просился на приём чудной старик, худой, в чёрном? – спросила она. – Говорил, что он твой старый знакомый. Ты каждый раз был занят, к тому же я сомневалась: точно ли он твой знакомый? Может быть, какой-нибудь свидетель Иеговы?..
– А-а, мой чёрный человек! – усмехнулся Чермных. – Я знаю его. Это неадекватный тип, я дал указание охране его не пропускать.
Справа от трассы островком света в океане непроглядной ночи показался посёлок Дубрава. Коттедж Чермных, ярко освещённый гранёными фонарями «под старину», был в хорошем месте: на краю посёлка, почти на опушке хвойного леса. И само по себе жильё притягивало взгляд: это был архитектурно вычурный комплекс из основного двухэтажного дома, двух жилых пристроек к нему, террасы и портика. Каждая из построек была облицована бежевым сайдингом и накрыта кровлей из бордовой металлочерепицы, так что всё вместе напоминало семейку прильнувших друг к другу подосиновиков с яркими шляпками. Справа от дома две липы высоко поднимали свои ветви, а перед ним, в середине большой круглой клумбы, росла туя. Чермных взглянул на всю эту тщательно рассчитанную, ухоженную красоту с сожалением: думал провести здесь старость, а не получается…
