– С Гришей всё понятно, но почему вдруг его бабушка решила сделать подарок мне? И вообще, откуда она меня-то знает?
Светлана Алексеевна сказала:
– Ну, тебя она видела когда-то: мы ведь дружили с Машей и Григом, и малыши появились у нас с разницей в полтора года. Мы и друг к другу в гости ходили, и дачу снимали рядом, и на море ездили вместе. Нужно сказать, что тогда ваша Прекрасная Незнакомка часто и надолго приезжала. Но почему она решила сделать тебе такой ценный подарок, да ещё явно его заранее приготовила, я и сама не могу понять. И вообще, откуда она вдруг взялась и почему раньше не показывалась или хотя бы не писала внуку – не понимаю. Ведь сейчас не проблема встретиться.
– Да, странно, всё это, очень странно и непонятно… Самое удивительное, как неожиданно прошлое связалось с настоящим и даже будущим! – задумчиво произнес Олег.
– Между прочим, я где-то читала, что на хинди вчера и завтра обозначаются одним словом, – заметила Женя.
– Правда? Интересно. А это, наверное, потому, что они верят в незыблемость карны.
– Я только одного не могу понять – зачем всё было скрывать от меня? Это не честно по отношению к памяти отца! Да и должен же человек знать, кто его кровные родители! И потом, они лишили меня бабушки с дедушкой. Ведь мамина мать мало кого любила, а родители отца, ну, то есть, отчима, вообще не признавали меня. А что с моим дедушкой, где он? – взволнованно спросил Гриша.
– Этого мы, к сожалению, не знаем, я уже говорила тебе. А вообще-то, Григорий, знаешь, как в Евангелии говорится? Не суди, и не судим будешь. Ты совсем не помнил родного отца, а Изю практически сразу же стал называть папой и очень любил его. Зачем же создавать лишние проблемы в семье и травмировать дитя ненужными откровеньями? Правда тоже не всегда во благо. Вот как раз твоя бабушка это прекрасно поняла, хоть и очень переживала – ведь ты у неё единственный внук. Но она разумнее тебя, и знала, что так будет лучше в первую очередь для тебя, – с упрёком сказала Светлана Алексеевна, которая очень любила своих друзей и всегда стояла за них горой.
– А ты думаешь, попал бы на закрытую специальность, если бы тебя Изя не усыновил? Ведь твоя бабушка эмигрантка, а дедушка иностранец, – добавил Андрей Сергеевич.
– Ага, и сделали меня евреем!
– Женьку наслушался? Тогда, между прочим, эти вечно обиженные и недовольные все первые должности в стране захватили, впрочем, как и сейчас. Это потом, когда при поддержки Сахарова физики-евреи закрытых специальностей стали добиваться выезда из СССР, их немножко поприжали. Что ж, ты думаешь, в других странах сотрудников, имеющих отношение к государственной тайне, выпускают за границу? Когда, например, американцы Силиконовую долину осваивали, они своих учёных даже из городка не выпускали. Ну, а сейчас тебе, вроде бы, тоже не на что жаловаться, в качестве еврея едешь в Америку. И потом, они погибли молодыми, думаю, со временем всё бы тебе рассказали, да вот, не успели…
– Извините, тётя Лана и дядя Андрей, вы, конечно, правы, просто на меня столько сегодня свалилось, и я понял, что ничего не знаю о своей семье. Без родителей и так очень тяжело и одиноко, каждый день они мне снятся, а тут – такое…, вот я и разнылся… А отчим мне действительно был хорошим отцом, пусть и не по крови, да только ещё родных таких поискать…
– Ладно, я понимаю, Гришенька, знай, что чтобы они не делали – всё ради тебя и твоего блага, сынок.
