– Что значит – если? Давайте я пойду и посмотрю.
– Я уже объяснял сторожу: чем меньше посторонних следов, тем лучше для криминалиста.
– Ну а если там совсем чужой человек?
– Для вас это был бы лучший вариант.
Элина серьезно посмотрела на Турецкого, отвернулась, и ему показалось, что по губам ее скользнула усмешка.
– Не думаю… – сказано это было словно про себя, не для посторонних. – Начнется теперь…
До чего бывают бабы жестоки, уму непостижимо! Неужели этот несчастный с заиндевелым целлофановым пакетом на голове, с черным провалом лишенного воздуха рта и вылезшими из орбит белыми глазами так ничего доброго и не сделал в своей жизни, чтобы не заслужить вздоха сожаления у роскошной, холеной, сытой шлюхи?! Или это – его расплата, как горький итог неправедно прожитой жизни? Полвека – разве жизнь? А может быть?.. Да нет, не стоило Турецкому предлагать себя в качестве судьи-моралиста, уж он-то хорошо знал, какие фортели иной раз выкидывает судьба. И при чем здесь шлюха! Живет, как может, как камень лег, как свыше предназначено…
Разговаривать было не о чем, да и не хотелось. А вот что бы сейчас с удовольствием сделал Александр Борисович, так это дернул целый стакан водяры – любого разлива, даже местного. Но он чувствовал, что не все слишком уж примитивно у Элины и может в любой момент наступить реакция, и тогда машину предстоит вести ему, не бросишь ведь теперь человека…
Наконец до слуха долетел рев форсированного движка. Турецкий вышел к перекрестку и увидел медленно движущийся «рафик» с милицейской мигалкой. Это наверняка прикатила дежурная оперативно-следственная бригада. Грязнов должен был тоже появиться с минуты на минуту.
В отличие от Турецкого, сменившего пальто на куртку, прибывшая бригада была хорошо «утеплена» – в полушубках, валенках, меховых шапках, знали, видать, куда ехали.
Александр Борисович «угадал» руководителя бригады, старшего следователя по особо важным делам Мособлпрокуратуры, и представился первым. Показал свои «корочки». Следователь, Платон Петрович, не удивился, значит, был уже проинформирован, с кем придется встретиться на месте происшествия. Турецкий хотел было объяснить ему причину своего присутствия здесь, но следователь лишь кивнул: знаю, мол. Его больше интересовала женщина – чего там им Славка наговорил?..
Вышедшая из джипа Элина произвела впечатление, это было заметно по взглядам, которыми обменялись приехавшие. Турецкий тем временем сообщил следователю о произведенных действиях. Тот слушал, кивал, словно сам уже знал нечто гораздо большее: похоже, был озабочен собственным престижем. Ну и хрен с ним. Идти снова в дом Турецкий не собирался: тут есть кому и глядеть, и опознавать. Он взял у Элины еще одну сигарету и, закурив, отошел в сторону, как бы освобождая от своего присутствия плацдарм для производства следственных действий.
Посовещавшись между собой, члены оперативно-следственной бригады гуськом отправились по следам Турецкого к дому. Следователь жестом предложил Элине следовать за ними. А тут подошли и двое сторожей, которых Турецкий предложил следователю использовать в качестве понятых. Они тоже отправились на веранду.
Опознание длилось недолго. Не прошло и пяти минут, как сторож Николай вывел из дома Элину, а она, сойдя на снег, ухватилась обеими руками за перила лестницы, и ее буквально вывернуло. Ну да, зрелище, в общем, не для слабонервных. А она молодец, долго все-таки крепилась. Пока сторож, подхватив ее, вел по неудобной тропинке к воротам, Турецкий раскрыл «пикниковую» сумку в джипе, нашел там термос, пару небьющихся стаканов и бутылку коньяка. Захватила-таки! Обнаружил на дне сумки и большую пластиковую бутыль с минеральной водой.
