Последнее время она жила под гнётом постоянного беспокойства о Ники: что она делает у Джефа, когда она вернётся домой, какая ещё мысль придёт ей в голову? Но удивительно: недовольная поведением Джефа, одновременно она в какой-то степени испытывала стыд перед ним за поведение Ники. Нельзя вести себя так нахально с чужим человеком. Ей представлялось, что Джеф видит, насколько своевольна Николь и осуждает методы её воспитания. Хотя у Марины создавалось впечатление, что Джеф сознательно потворствует всем идеям Николь, которые только могут возникнуть.
Как-то не слишком давно, в воскресенье, месяца два назад, Марина встретила в приходе приятельницу, которая жила прежде неподалеку от родителей. Она не узнала Ники, которую не видела больше полугода: изумлённо сказала Марине, воззрившись на Николь, которая сидела, закинув ногу на ногу и, глядя на алтарь, закалывала в этот момент волосы длинной шпилькой:
– Это – Ники!? Кто бы мог подумать! Как выросла!, совсем взрослая девушка! И как свободно держится! – Но сказано это было так, словно она произносила: "вам не кажется, что ваша дочь несколько развязна"? – Марина тогда просто зверски обозлилась, может из-за того, что ей захотелось провалиться в церковный подвал.
– Марина!
– Да? – Она повернулась к мужу. Надо же, она так задумалась, что не слышала ни как он вошёл, ни как он её окликнул? – Пойдём, я тебе что-то покажу.
Так, ясно. Тому необходим зритель. Или критик. Это прояснится по мере изложения идеи. Ох уж все эти его идеи! Значит, она оформилась, получила статус, название почти, и вид. Тоже почти. Ладно, посмотрим. Иногда голова у её мужа варила неплохо, и весьма, Марина это признавала. Это был как раз такой случай, и она смогла с чистой совестью сказать, что ей нравится эта задумка, хоть и не очень-то видела выгоды её применения. Мимоходом, воспламенённый её похвалой, Том поинтересовался, что так бледна Ники и как она спит. Это снова вогнало Марину в тяжёлые раздумья. Освободившись наконец от почётных обязанностей первого посвящённого, она поднялась к Николь.
В её комнате было темно и тихо. Марина постояла у двери, послушав эту тишину и подумала, что с появлением Джефа в их жизни изменилось всё. Наверное, это будет первый день Поминовения усопших у Марины без Ники – вряд ли сейчас она отправится к бабушке.
Том, как только Джеф избавил их от своего присутствия, отправился в кабинет: хотелось подумать. У него было такое ощущение, что Джеф к ним переселился: почти каждый вечер он тут. Посещение Джефом его офиса помогло только утвердиться в его намерениях. Как Том и подозревал. Он предложил Джефу поговорить его в офисе: не хотелось, чтобы Марина присутствовала при этой встрече. Она и так неровно дышит к этому мужику. Ещё и Ники вечно позволяет делать всё, что той только в голову придёт. Хотя Тому было неприятно признаться себе в этом, но подозревать Марину в зарабатывании дешёвого авторитета у Ники по меньшей мере смешно. Из-за Джефа пришлось затемно отправиться на работу: хотелось побеседовать с ним побыстрее, а побыстрее было только после его дежурства. Потом встрянет Ники и не отцепится от Джефа, а попробуй при ней с ним поговори. Тоже истерить начнёт.
Он вызвал за два часа до рабочего дня Анжелу – не самому же себе кофе варить такую рань. Сел в офисе, глотая кофе и подумал, что Марта уж точно делает его лучше. Сейчас спать и спать – так нет. Вот Ники, маленькая бестия: одни неудобства по её милости. Джеф пришёл точно в половине шестого, как и договаривались. Кто бы сомневался? Явно усталый. Потягивал кофе с таким видом, словно не мог понять, что пьёт: посматривал в кружку, потом на Тома. Размышляет о чём-то? На вопросы отвечал не торопясь, но сидел как-то скованно. Потом, отставив пустую кружку, уставился на Тома и начал сверлить его глазами, почти не моргая.
