Стук моих каблуков гулко отдавался по зале. Факелы порождали едкие тени и дым.
– Присаживайся, Анжелика. И вы тоже садитесь, господа.
Зал Собраний обставлен был богато. Даже если не приставлять к богато «по средневековым меркам». Вообще роскошь королевских дворцов отличается от роскоши нуворишей того времени и мира, где я родилась. На самом деле и без интернета, электричества и машин можно жить. И даже неплохо. Свечи в большом количестве изготовляются полагающейся гильдией, а множество людей при этом имеют работу. Все довольны. Масляные факелы, свечи в высоких бронзовых люстрах – во дворце нет недостатка в освещении, правда, оно не такое, какое дают электрическое ламы. Живое. Волшебное. Я люблю свет свечей.
Полы залы укрыты мягкими коврами, стены прикрыли гобеленами и расписными ширмами, делящими огромное пространство на более маленькие, которые можно перестраивать и менять при помощи всё тех же, вышеупомянутых, ширм. Статую из мрамора и полированной бронзы отражают свет от своих ощеренных морд.
– Так что за срочное дело собрало нас с такой ранний час, благородные господа? – вопросила я.
Я встретилась взглядом с лордом Северных Земель, Северьяном Дархамиром. Не знала, что он вернулся ко двору. В своей время лорд был возлюбленным моей предшественницы в этом теле, настоящей Анжелики, но о том, что тело одно, а обитательниц сменило две, он не в курсе, поэтому с полным правом считал, что в прошлом был моим любовником. К тому же он спас меня. И поэтому считал себя вправе глядеть на меня с этой своей улыбочкой, граничившей я наглостью.
– Все мы в курсе о тех разрушительных войнах, что ведёт этот наглец – брат вашего мужа, узурпировавший его власть?
– Почему – узурпировавший? – приподняла бровь я.
– Потому что в Атайроне Хасепти нет ни капли благородной крови Санисторов, – всё с той же наглой и высокомерной улыбкой проговорил лорд Дархамир.
– Более того – в нём кровь чёрных колдунов из Горячих Песков. Он истинное отродье своей проклятой матери.
– Иногда власть достаётся не по происхождению, а по самому древнему праву, – твёрдо заявила.
– Да? – поглаживая холёную короткую бородку, напоминающую эспаньолку, мягкими руками в перстнях, проговорил ещё один отцовский советник, лорд Шутэрфэй мягким шалфейным голосом. – Вы, несомненно, просветите нас об этом праве?
– Думаю, речь идёт о праве сильного, – у лорда Агилдара голос был с железной твёрдой интонацией.
Он всегда говорил очень тихо и все замолкали, чтобы услышать его.
– Не так ли, ваше величество? Или теперь мы правда должны обращаться к вам, как к королеве? Отчасти ведь претензии господина Хасепти правильны, как бы мы к нему не относились.
– И вы какой же части они правильны? – спесиво вскинул голову лорд Дархамир.
– Кто-нибудь всё-таки расскажет мне, в чём дело? И почему столь незамедлительно был созван Совет? – напомнила я о собственном присутствии.
Отец разрешал мне заниматься определённого рода государственными делами, ко всеобщему удовольствию. Это было большей части социальные проекты – выражаясь современным языком. Я, как могла, облегчала участь простых людей, ратуя о медицине, гигиене, образовании. Пару раз вникала в водоснабжении и даже канализацию города. Но на Совет меня звали не часто. Например, когда требовалось наше с Молнией участие в укрепление обороны города. Иди принуждению к миру в разбушевавшейся провинции. Сражаться с драконами никто не жаждал, порядок и мир восстанавливались быстро, а затем каждый занимался делами на своей половине.
