- Ну, Миронов, давай пойдём, я хочу, как в наше первое свидание. Помнишь? - игриво прикусывает пальчик, унося меня в ту сумасшедшую ночь, когда я влюбился. – Помнишь, как мы вместе отожгли и завели всю толпу?
— Это ты отжигала, радость моя, а я просто страховал тебя сзади, чтобы никто не пристроился.
- Ага, и пристроился сам, - смеется Лисичка. – Ну, Миронов, - кидает в меня салфеткой. – Умеешь ты испортить воспоминания.
- Ладно, будут тебе танцы. Только мы пойдём в клуб к Назару. Там и потанцуем, - прищуриваю глаза, а сам планирую взять у Назара випку для привата с панорамным окном на зал и заставить мою Лисичку танцевать для меня. Черт, я только что трахал её в разных позах, а от этой мысли у меня вновь встает.
- Хорошо, - вздыхает Ника, - придётся позвонить начальнику и сказать, что заболела, иначе он не поймёт.
- Позвони, позвони, - я был бы рад, если б Веронику вообще уволили с этой работы. Не нравятся мне сальные взгляды ее начальника. Но моя жена борется за независимость, а я, как всегда, ни в чем не могу ей отказать. Кому скажи не поверят, что майор юстиции следственного отдела Миронов под каблуком у жены. Пусть еще немного побудет «независимой» женщиной, самореализуется, а через годик я заделаю моей Лисичке сына и посажу дома, а потом дочку…
***
Все планы на день полетели к черту уже после обеда. Иногда я ненавижу свою работу и амбиции. Но и отказаться от карьеры не могу, иначе не смогу чувствовать себя состоявшимся мужиком. В деле Сурикова появились новый обстоятельства, поймали его подельника и мне нужно было срочно, мать их, присутствовать при допросе. И никого, бл*дь, не волнует, что я обещал молодой жене на этот вечер! Будь, сука, неладен этот Суриков. Я сгною эту падаль на зоне! Но мои психи никак не решат вопрос с обиженной Вероникой, которой я уже пообещал обширную вечернюю программу. Ника хмурится и смотрит в окно машины, водя по нему пальчиком. Не разговаривает со мной, потому что вместо ресторана и клуба я везу ее домой.
- Ну, не дуйся, я сам не рад, - пытаюсь как-то оправдаться, но Ника не реагирует. На светофоре, накрываю ее колено рукой и немного сжимаю. – Можешь высказать мне вслух все, о чем думаешь.
- Я вот думаю, что мне делать этим вечером в четырёх стенах нашей квартиры. Выпить вина и поговорить с телевизором, или просто лечь спать. Ну хоть высплюсь, а может генеральную уборку устроить? Как думаешь? – не смотря на меня, кидает Вероника. Злюсь, сжимая челюсть и продолжая движение, но скорей на себя.
- Пойми, работа у меня такая! Сейчас это дело передадим в суд, и я возьму отпуск. Франция, Италия, Острова, полетим куда захочешь.
- Тебе дадут отпуск, а мне нет! Я работаю только полгода!
- Да и нахрен тебе эта работа! – срываюсь, повышая голос. – Я в состоянии обеспечить тебя сам!
- Мне это нужно! У меня тоже амбиции, я не хочу быть простым менеджером, я хочу чего-то достичь! Я не для этого получаю второе высшее, чтобы сидеть дома! Мы, кажется, уже говорили об этом и все решили!
- В первую очередь женщина должна реализовать себя в семье, как жена и мать. Карьера второстепенна! – мы сами не замечаем, как переходим на повышенные тона. - Да мы говорили об этом, но мое мнение не изменилось. Я просто даю тебе время…
- Ну спасибо, - театрально кланяется Ника, смотрит на меня и кусает губы, начиная часто моргать, а это верный знак того, что сейчас хлынут слезы. И все, я таю, считая себя мудаком. Не могу выносить ее слез. Паркуюсь возле дома, отстегиваю ремень безопасности, хватаю мою Лисичку за кофточку и тяну на себя и целую обиженные губы.
