— Ты слышал меня?
— Нет, — отчеканил он, глядя на меня в упор.
— Что, нет?
— Я не подпишу тебе ничего, не в ближайшее время, — его решительность была столь же тверда и крепка, как и моя, если не больше.
Я моргнула в недоумении, сглотнула вязкую слюну.
С первых же минут все пошло не по плану. И мое положение становилось шатким, однако я всеми силами старалась держать лицо.
— Это еще почему? Ты что-то против имеешь? — пока еще спокойно спросила.
Макар протяжно хмыкнул, поднял глаза к потолку и пальцами огладил щетинистую челюсть.
Полагаю, мой вопрос застал его врасплох. Или он просто отыгрывал какую-то роль. Одно точно — нервы он выкручивал мастерски. И терпение уже было на исходе.
— Имею, — выдал вдруг с резкостью, возвращая на меня глаза, полные неподдельной неодобрительности. — Я не дам тебе так просто уйти, не разобравшись ни в чем. Даже не думай.
Мне не послышалось?
Я, значит, все выходные гадала, какую причину Макар выдумает для моего увольнения, а он и не собирался меня увольнять?
И что значит "так просто"? Разве "избавиться от общества ненавистного человека" ради своего спокойствия — простая причина?
И в чем он там собрался разбираться?
— На каком основании? — сдержанность уже трещала по швам, до боли я сжимала в руке ручку. — Ты же понимаешь, что не имеешь права удерживать меня здесь против моей воли? Я хочу уволиться. Немедленно. Это мое решение. Взвешенное, и оно не оспаривается.
К сожалению, Макара нисколько не убедили мои слова. Он был тверд, как несокрушимая скала. И холоден, подобно многовековому айсбергу.
— Мне нужна причина. Конкретная. Для начала я должен узнать, почему ты приняла для себя такое решение. Аргументируй свое желание уволиться из копании, в развитие которой было вложено немало твоих сил. Потому что пока я вижу, что ты просто бежишь в никуда.
Внезапно ощутила себя на приеме у психолога. Вот правда.
Сидела перед ним, таким самоуверенным, проницательным, мнящим себя сострадающим, и боялась открыть ему свою душу. Боялась, что он вывернет ее наизнанку и плюнет в нее.
Я боялась поделиться с ним своими проблемами, потому что он недостоин о них знать. Потому что он — и есть моя проблема. Огромная... гигантская проблема, которую я хочу немедленно решить. Забыть о ней раз и навсегда.
Макар и про мои вложенные в работу силы откуда-то узнал. Интересно, когда успел?
И тут вдруг я обратила внимание на рабочий стол, заваленный кипами документов, среди которых также находились папки с личным делом некоторых сотрудников. И только анкета с моим именем лежала отдельно от общих папок.
Макар проследил за моим взглядом и пожал плечами, мол, а ты как хотела. Имею полное право. Я вообще-то твой начальник теперь. Я обязан знать все о своих подчиненных, вплоть до их фактического места жительства и номера личного телефона.
Класс!
Нам с Глебом теперь еще и переезжать придется, если Громов и дальше продолжит наседать на меня. Этого мне не еще не хватало.
И так голова пухла от всего навалившегося, а теперь еще и раскалывалась.
— Причин несколько, — поспешила я вернуться к опостылевшему диалогу.
Я была твердо убеждена, что не выйду отсюда без подписанного заявления. Если понадобится, буду с боем прорываться.
— Озвучь их, пожалуйста, — требовательно произнес Макар.
Взгляд его стал выжидательным, и это нисколько не способствовало моей решительности. Он надламывал ее без особого труда.
