Просто 4 - страница 2

Речь у меня была плохая и на уроках меня не спрашивали. Писал хорошо, без ошибок, математика была на отлично. И рисовал. Тётя Валя сохранила мои первые рисунки, первые тетради, мой первый букварь. Она сложила их все в мой первый портфель. Сейчас он у меня, и я внукам показываю свои первые тетради. Они не верят, что это я так рисовал в таком возрасте.

А эта фотография лучшего ученика первого класса. Награждали фотографией у знамени.

После окончания первого класса тётя Валя с тётей Тосей взяли нас с Генкой в Сочи. Жили дикарями, снимали комнату. Но, сколько было впечатлений, море, мы летели на самолёте Ил-18, плыли на колёсном пароходе. Я рисовал всё это потом всю зиму. Увидел в порту теплоход Россия. Рисовал и его, и представлял, как буду путешествовать на нём по дальним странам.

Один раз, когда мы с тётей Валей делали уборку на чердаке, я как-то неожиданно назвал её мамой. Она обернулась ко мне, взяла мою голову руками, поцеловала и улыбнулась, а мне стало страшно, ведь это измена, так же не должно быть.

Потом много стал думать по поводу этой своей оговорки, и, когда родители приехали на следующее лето к нам, я спросил их, когда они меня заберут. Думаю, для них это было неожиданно. Но, ведь они уже жили в Карелии в городе Питкяранта, у них уже благоустроенная трёхкомнатная квартира. Не знаю, какие страсти кипели у взрослых после моего вопроса, но, потом они мне сказали, что я в Заветном окончу четвёртый класс и они меня заберут. Теперь у меня болело сердце, что я предаю тётю Валю. Как же в этом мире взрослых всё сложно!

Закончился четвёртый класс. Это считается Начальной Школой. Как лучшему ученику мне подарили на линейке фотоаппарат Школьник. Он был широкоплёночным, большим и красивым. С какой гордостью я нёс этот фотоаппарат домой! Сосед фотограф помогал мне заряжать плёнку, и я фотографировал всё подряд, бабушку, кур, петуха, воробьёв из засады. Некоторые снимки сохранились. На лето приехали родители и к началу учебного года меня увезли в Питкяранту.

Всегда, когда родители уезжали, везли в Карелию вишнёвое варенье вёдрами. Летели вначале на самолёте Ан-2 до Ростова, потом до Москвы на поезде. А из Москвы до Подольска на электричке, а там уже на автобусе до 2-Пилотной. У папы служебные машины из Питкяранты часто ходили в Москву. Водитель дядя Ваня Шелест заезжал в Подольск и загружался дополнительно к своему грузу. Карьер, где был директором мой папа, был московского подчинения. Соответственно, и снабжение было московское. А там все московские деликатесы, которые Карелия и не видела. Много банок ещё передавала Подольская баба Маша. В Карелии с витаминами было туго. Каждый год весной у всех всегда сильно кровоточили дёсны.

Я всю жизнь задаю себе вопрос, нужно ли мне было уезжать из Заветного? Фактически, я предал тётю Валю. А какой выбор в то время мог сделать в двенадцать лет? После моего отъезда тётя Валя уехала в Ахтубинск к своей сестре Тосе, там огромный военный городок, думаю, с надежной как-то изменить свою жизнь. Год она прожила в Ахтубинске, но, своего счастья так и не нашла.

Как потом оказалось, моя психика тяжело реагирует на все изменения в жизни. Если в Заветном меня знали почти все, в Питкяранте меня не знал никто. Если в Заветном я славился как самый лучший ученик, здесь мне просто ставили тройку за то, что я только в школу пришёл. Речь у меня была плохая и я отвечать не мог. Задали вопрос, если кивнул, ставят тройку. Для мальчишки, у которого никогда в жизни почти даже четвёрок не было, а только пятёрки, это был огромный удар по самолюбию. Родителям учителя говорили, чтобы везли меня в спецшколу, а здесь обычная школа, возиться со мной не будут. Всё на общих основаниях. Если в Заветном тётя Валя пользовалась огромным авторитетом у всех, она врач, которая спасла не одного человека. А здесь учителя говорили, что директорскому сынку особый подход никто делать не будет.