И как быстро выяснилось, неприятное предчувствие не обмануло. Вскоре, где‑то между горячим и десертом, Ольгин мобильный телефон тренькнул, ей пришло смс‑сообщение, в котором некто (назовем его «таинственным доброжелателем») настойчиво советовал ей пройти по указанной ссылке на некий интернет‑сайт и посмотреть размещенные на нем фотографии. Разумеется, Оля и не подумала бы открывать какую‑то сомнительную ссылку, но «доброжелатель», будь он неладен! предусмотрительно указал в сообщении, что фотографии имеют отношение к ее сердечному другу Игорю Толубееву; а посему Ольга таки полюбопытствовала и взглянула на предложенные фотографии. Как оказалось, их вполне можно было пришить к следственному делу об измене. Собственно, это оказались не просто фотографии, а прямо‑таки «вещественные доказательства» неверности Гарика. Гарик и хорошенькая блондинка – раз, Гарик и хорошенькая блондинка – два, Гарик и… ну на эту пакость даже смотреть не хотелось – этот снимок в стиле «ню» проходил под грифом не то что «восемнадцать плюс», а скажем, «плюс сто пятьдесят». Увиденное произвело на Ольгу изрядное впечатление, ей даже показалось, что она еще раз хорошенько стукнулась головой – во всяком случае, перед глазами опять все поплыло, и ее затошнило. Она перевела взгляд на своего вероломного любовника, в данный момент разговаривавшего по телефону, – да как же так можно, люди добрые?! Для этого мужчины вообще есть что‑то святое?!
– Тебе плохо? – поинтересовался Гарик, закончив обсуждать рабочие вопросы.
Ольга кивнула: да уж не сказать, что хорошо. Она сунула Гарику под нос свой телефон, вещдоки – во весь экран.
– Это что?
На лице Гарика не дрогнул ни один мускул.
– Это деловые переговоры!
– Переговоры? – ахнула Ольга. – Ну я представляю, до чего вы там договорились!
Более всего ее изумила реакция Гарика – каков?! Даже не сморгнул, не заволновался! Это высший пилотаж. А может, ему просто…
– Может, тебе просто на меня наплевать? – подсказала Ольга.
– Нет, не наплевать!
И Гарик не соврал, он действительно по‑своему оказался привязан к Ольге, ему льстила связь с известной актрисой, им было хорошо вместе, но тем не менее он хотел оставить за собой право «проводить переговоры» с кем ему угодно и когда угодно.
– А тебе не угодно катиться на все четыре стороны?
Гарик сморщился:
– Ты просто устала, у тебя травма, ты сейчас не в себе. Зачем эта мелодрама? Не надо драматизировать!
Ну конечно. Не драматизируй, не осложняй, да здравствуют отношения лайт – ни к чему не обязывающие, не обременительные, ноль ответственности и полная свобода…
– Слушай, а на черта мне это надо? – задалась резонным вопросом Ольга.
Гарик пожал плечами: извини, не понял… Он действительно не понимал – какого рожна ей нужно? Серьезных отношений, замужества, может, еще скажите, детей?! Ну, уж это бросьте! Уж он‑то ее знает!
«А вот и не знаешь», – усмехнулась Ольга, и в следующую минуту – рвать так рвать! – решилась на самые радикальные действия:
– Значит, так, мне больше не звони‑не пиши‑не подавай никаких сигналов в космос. Расстаемся – финиш. Желаю тебе счастья в личной и общественной жизни. Привет!
Собственно, «привет» она бросила ему в лицо, уже уходя; обернулась и гордо так – вполоборота, с надменным прищуром, процедила: привет!
– Вернись, иначе пожалеешь! – пожал плечами Гарик. Кажется, он был изрядно удивлен – не привык, чтобы женщины его бросали.
