Зачастил к ним в гости сосед. Пузатый и вежливый Михаил Ефремович. То на чай останется с пирожками с гусятиной, то с утра на тарелочку гречки с гусиным мясом напросится. Как, говорит, Андрюш, ты готовишь замечательно! А сам всё по сторонам озирается да к гусиному гоготу с балкона прислушивается. А Андрею давно уже охота кому-нибудь про феномен сей рассказать. Терпел, терпел – и под большим секретом и выложил всё Михаилу Ефремовичу. Тот охал сначала, ахал, а потом пристал – продай гуся да продай. Или хоть таблеточки продай, которыми гуся кормил!
– Не могу, – отвечал ему наш Андрюша, – это ж не просто гусь, а научный эксперимент!
И тетрадкой перед лицом соседа помахивал, в которой рост, вес гуся и сколько граммов с какого бока Андрей ему отрезал.
– Вот эксперимент закончим, патент получим, тогда да, приходи. И скидочку тебе, как доброму соседу, сделаем.
Но сосед всё не унимался. И «девятку» свою Андрею отдать обещал и даже квартиру завещать свою однокомнатную, что прямо за стенкой Андрея. А тут вдруг притих. И гусь как-то притих. Не слышно его с балкона-то совсем. Подгоняемый дурными предчувствиями, Андрей распахнул дверь и остолбенел. Балкон был пуст, а в пластиковой перегородке, отделявшей его от балкона Михаила Ефремовича, зияла огромная, грубо вырезанная дыра.
– Гусик! – закричал Андрей, воздевая к небесам руки. – Зачем ты меня покинул! Гусик мой!
Он побежал к выходу из квартиры, намереваясь любым способом вернуть питомца, но тут его привлёк странный шум с улицы. Андрей выглянул с балкона и не поверил своим глазам: внизу была вся семья Михаила Ефремовича: дородная жена Дарья и их приехавшие на каникулы дочка с внуками. Все они вцепились в гуся так, что его почти не видно было под их руками, и отчаянно орали. В кармане Андрея зазвонил телефон, он достал его и нажал на кнопку «Принять вызов». В трубке раздался довольный голос Лешего:
– Ну что, ты тоже это видишь? Я же говорил, что у меня всё получится.
Лёха жил в доме напротив, и его окна выходили на тот же двор, что и окна Андрея.
– Что с ними? – прошептал Андрей.
– Как что? Приклеились! Я же клей «Антивор» всё-таки доработал! – ликовал Лёша. – Понимаешь, я как чувствовал: сегодня зашёл и обработал гуся своим клеем. Да, вышел сегодня на улицу, представляешь! В первый раз в этом году! Ещё тебе сказать хотел, чтобы пару дней мясо не ели. Фиг знает, как на человека подействует. А вот смотрю – пригодилось! В первый же день пригодилось! – радовался он. – Теперь час-два так и будут ходить, а потом отвалятся, ты проследи там, чтоб гуся-то забрать! И ещё: ты телик включал сегодня? Нет? Я сейчас случайно в новостях увидел, твой Иванчук первое место на международном конкурсе выиграл, так что не зря ты с ними возишься, Андрюха, ой не зря!
Айсик открыл один глаз и увидел перед собой ковёр. Открыл другой и увидел дерево. Дерево росло на берегу большого озера. Айсик поднялся и пошлёпал к берегу. Изображение ковра отчётливо проступало сквозь всë изображение. Айсик чертыхнулся и закрыл один глаз рукой. Дерево пропало. Изображение ковра стало чётче и ярче.
– Вот, блин, – сказал Айсик и закрыл другой глаз. Озеро ему нравилось больше. С перекошенным лицом, крепко зажмурив правый глаз, Айсик попрыгал на берегу, вылезая из трусов, и бодро вбежал в воду.
– У-ух! Холодненькая!
Переплыв озеро туда и обратно, Айсик натянул трусы и, зажмурив левый глаз, сразу очутился на диване, возле стены с ковром, в квартире своей бабушки. Теперь можно и поесть!
