Вскоре вторая часть его пророчества начала сбываться. По данным телеканала Аль-Джазира, удары по демонстрантам наносили не только спецподразделения, но и вертолеты боевой авиации. Затем телеканал сообщил, что ливийские ВВС бомбят отдельные районы города. Понять, сколько людей погибло, было невозможно. В Ливии отрубили все каналы связи, причем не только интернет и мобильную связь, но и обычный телефон. Вооруженные силы начали операцию против «террористов и саботажников». Граждан призывали помогать спецслужбам искать врагов страны, а в качестве воодушевляющего примера показывали кадры с центральной столичной площади Сахат аль-Хадра, где якобы проходили массовые акции в поддержку национального лидера Муамара Каддафи. Впрочем, это была та же съемка, которую ливийские каналы крутили последние пять дней.
Несмотря на отчаянную акцию ливийских силовиков в Триполи, начала сбываться и первая часть предупреждения Сейфа-уль-Ислама – о скором распаде страны. Режим Муамара Каддафи надежно контролировал лишь центр Триполи. Региональные власти начали устанавливать контроль над своими территориями и дожидаться исхода противостояния в столице. Восток же страны, прежде всего область Киренаика, полностью оказался в руках восставших.
То, что режим уже не владеет ситуацией в стране, стало понятно после выступлений лидеров крупнейших племен, на которые делится арабо-берберское население Ливии (свыше 97% жителей), ведь именно племенная идентичность является определяющей для многих ливийцев. «Брат [Муамар Каддафи] должен проваливать из страны. Хотя какой он теперь брат?!» – заявил в эфире Аль-Джазира Акрам аль-Варфалли, лидер крупнейшего в стране племени варфалла (к нему принадлежат около 1 миллиона человек из 6,5-миллионного населения). Глава другого крупного племени – зувайя – шейх Фарадж аль-Зувай был еще резче: «Режим должен немедленно прекратить насилие, иначе мы в 24 часа перекроем экспорт нефти на Запад». Муамару Каддафи оставалось рассчитывать только на сплоченность своих сторонников, однако их ряды начали таять. Свои посты в знак протеста против действий властей один за другим оставили ливийские послы, сложил полномочия и глава министерства юстиции Мустафа Абд-аль-Джалиль, объяснивший этот шаг жестокостью режима.
Единства не было и в семье самого Муамара Каддафи – среди его семерых сыновей уже не первый год шла схватка за право стать преемником отца. Наиболее реальным претендентом казался старший сын от второй жены ливийского лидера Сафии Фаркаш – выступавший по телевидению 38-летний Сейф-уль-Ислам. Когда авиация бомбила Триполи, государственные каналы передавали, что именно он возглавит комиссию по расследованию событий. Доподлинно было известно одно: отношения между всеми братьями крайне непростые, что вряд ли добавляло режиму их отца стабильности.
Вскоре ливийские государственные телеканалы передали обращение Муамара Каддафи к нации. Полковник записал его в своем старом доме, разбомбленном американцами в 1986 году и превращенном в музей. Судя по этому полуторачасовому выступлению, ливийский лидер находился на грани нервного срыва: он кричал, хватался за голову, тряс кулаком, неожиданно замолкал, а потом вновь срывался на крик.
Как только стало известно, что Муамар Каддафи намерен обратиться к народу, сторонники оппозиции начали пересылать друг другу в социальных сетях сообщения, в которых выражали надежду, что полковник объявит о своей отставке, однако он прорычал: «Не дождетесь, крысы!». «Муамар Каддафи не какой-то там президент, чтобы уходить, он – лидер революции, – заявил полковник, говоря о себе в третьем лице. – Каддафи – революционер, принесший стране славу. Он не оставит Ливию, будет биться до последней капли крови и умрет как шахид!»
