Нет. Либо сейчас – либо никогда.
Он истекает кровью, силы уходят.
Выпустив бронебой, он рванул боковую застежку скафа, надавил. Отстегнул броневую пластину, искореженную, почти бесполезную. Добрался до аптечки. Наощупь. Вытащил капсулу стимулятора. Не глядя проглотил. Та еще дрянь, но в экстренных случаях спасает. Ему нужны силы. Здесь и сейчас. Ясность ума. Выжить. Не сдаваться. Или – пулю в лоб.
Но так как из огнестрельного только бронебой, оружие, пробивающее в ближнем бою надежную непробиваемую броню, разносящее противника на части… получится не «пуля в лоб», а жуть.
Поэтому этот вариант тоже отпадает.
Надо чуть подождать…
Силы возвращались. Постепенно, но ощутимо. Тьма отступала, туман вроде тоже. Мысли становились яснее. Он снова наощупь пошарил в аптечке – надо остановить кровь. Достал шприц-пистолет, поднес к глазам. Выставил режим остановки кровотечения. Приставил к плечу – к тому, что уцелело. Прижал. Нажал спуск. Укола иглы не почувствовал, ее пересиливала все еще жуткая, убивающая боль. Еще два укола – плечо, предплечье.
Чертова боль просто уничтожает. Он переключил шприц в режим обезболивания. Еще укол в плечо. Потом приподнялся – в ноги.
Шприц на место. Сейчас, сейчас он будет в норме. Можно будет передвигаться. Куда-нибудь.
Пока секунды тянутся вязкой жижей, медленно и монотонно, он попытался выйти на связь с отрядом. Сначала по внутренней линии. Потом по общей. Глухо. Устройство связи и навигации в шлеме. Шлем пострадал. Почти ничего не осталось. Хорошо, что голова на плечах, какой там шлем…
Он стиснул зубы и лежал неподвижно.
Потом почувствовал. Движение. Кто-то приближается. Нет, это еще не конец. Проклятое подкрепление, которое вызвал последний андроид. Чтоб его…
Он собрался. Стимуляторы и обезболивающее действовали. Притаился. Затих.
Когда приближающиеся шаги стали четче, резко приподнялся и швырнул гранату. Взрыв, осколки, гарь. Быстро сгруппировался – настолько, насколько позволяли все еще плохо слушающиеся конечности – и закинул еще одну. Снова взрыв.
Подкрепление не дошло. Уничтожено. Джек снова приподнялся, чтобы оглядеть побоище – подорвал двух андроидов. Всего двух. Где-то есть еще. Задолбали. Ну сколько можно?
Как бы там ни было, пока передышка. Потом снова в бой. Убивать, пока дышишь. Мстить, пока дышишь. Пусть знают, гады, что не только их бездушные киборги да андроиды почти бессмертные, живучие и смертоностные. Что не только их надо искромсать в фарш, чтобы остановить. Что есть на свете сила, которая может им противостоять.
Что недостаточно просто чудовищно, почти насмерть изранить бойца спецотряда. Даже убитый, он оживает.
Хуй вам, а не живьем. Перебью, сколько смогу. А дальше – похрен.
Ползком. Он передвигался ползком по изрытой поверхности. Похуй на все. Похуй на боль. Похуй на то, что кровь застилает лицо. Левая рука висит куском мяса, одна нога слушается, вторая наполовину. Не выпускать бронебой. Быть начеку.
Он оглянулся – среди обгорелых кусков плоти, смешанной с механикой, среди грязи и пыли, среди черной застывшей крови, не было движения.
Бросилась в глаза туша большого кибермода. Несокрушимого убийцы.
Кибермод вроде притих. Куча дерьма, а не боец, – подумал Кейси. Только внешностью нагоняет страх, на деле – дерьмо. Не сокрушитель. Нет.
Холодная ярость и стимуляторы придавали сил жить и двигаться.
Ползем дальше.
Связь не оживает. Никто не откликается. Все тихо. Значит, его потеряли. Он попал в бойню. Скоро будут еще твари. Скоро снова будет жесть, взрывы, мясо. Короткий покой взорвется. Подмоги не будет. Будут полчища нелюдей.
