Против всех - страница 8

И в глубине, в темноте среди деревьев, прямо напротив меня – два красных, жгуче-потусторонних, и одновременно леденящих, злобных глаза. Я уже видел эти глаза. Встреться с ними один раз, и пропадет сон. Вглядись в них, и рассудок захочет съебаться.

Но я не побегу.

Страху уже больше некуда расти. Это предел. Я снова нахожу в себе силы, чтобы сохранить власть над разумом. Потому что еще точно такая же пара глаз светится справа, и слева тоже, и…

Они приближались. Чувствуя, что жертва совсем без защиты.

Впереди забулькала, потом взбурлила полужидкая земля, брызнуло во все стороны, рвануло… и резко выбрался страшный, огромный, упырь. Он был реально огромен. Больше остальных. От него разило гнилью. Кривая, шишкастая голова с массивной челюстью, прожигающие огни-глаза – в них безумно пылает, кипит обжигающе-леденящая, парализующая злоба. Мощные лапы и уродские когти, которые, блядь, не только способны взмахом выпустить кишки – именно этими когтями, лапами, этот ублюдок разрывает и потрошит…

Ублюдок завыл истошно и адски, вой перешел в рык и какой-то утробный хруст, и он бросился прямо на меня.

Сделал прыжок – всего один прыжок, с которого можно достать, задеть.

Но я резко отпрыгнул в сторону, уходя с траектории прыжка. Каким чудом – не знаю… И все же, каким бы ни был я плохим учеником, но кое-чему научился, видимо. Ублюдок пролетает мимо, толкает меня – и скорее всего это не толчок, это рана, большая глубокая рана от когтей, но я пока не чувствую это.

Я умудрился сгруппироваться и перекатиться, встать на ноги. Обернулся – ублюдок взвыл еще громче и прямо-таки гадко, задергался в сети-ловушке. Сверху с легким хлопком прозвучал выстрел, потом второй. Серебряные пули вошли в башку ублюдка-вожака, внутри провернулись и разорвались, выплюнув вонючее содержимое из угластого жуткого черепа, который секундой позже разорвало. Брызнуло. Упырь дернулся и упал, задрыгался. Он издыхал.

Степаныч сработал четко и метко.

Но некогда оценивать результат его работы – остальные упыри уже несутся ко мне, несутся дико и быстро. Один попался в капкан передней лапой, перевернулся по инерции кувырком, резкий визг-вой. Задержит это его не надолго, но задержит.

Еще двое попались в сеть. Один напоролся на выскочивший остро заточенный кол. А вот другие… Обходят ловушки, гады. Но не все ведь должно идти идеально гладко, верно? Один особо гнусный и ободранный, горбатый в середине позвоночника упырюга попался в капкан, но лишь чуть-чуть, кусок стопы оторвало, это добавило ярости, и он дико бежит прямо на меня, даже не прихрамывая, не замечая, – адская бесчувственная тварь. Двое других поблизости, один в прыжке…

Еще выстрел. В шею – упырь летит подбитый, но еще живой. Степаныч херачит разрывными, но их немного. Я еле уклоняюсь от летящей туши, хватаю рукоять кинжала, и меня настигают еще двое упырей. Я падаю, но с подвохом, тут же перекатываюсь резко, мимо мелькают адские когти, что-то впилось в ногу… лишь бы не зубы! Я ору от ярости, изгибаюсь и вонзаю в адски горящий глаз кинжал – пол-лезвия ухнуло внутрь, пытаюсь дернуть назад – застряло, черт…

Ногу пронзает боль – я кричу и изворачиваюсь, пытаясь понять, что это – зубы, когти, просто резануло, оторвало? Снова выстрел, летят куски черепа и мозги. Тот, кто меня цапнул, отлетел на метр и свалился в грязь. Хорошо, что просто цапнул. Хотя это и плохо – гадины, как правило, ядовиты или просто жутко заразны, и даже обычные раны, даже поверхностные, чаще всего гноятся и становятся смертельными, если вовремя не обработать. И это только когти. Про укусы молчу. Тут уже что-либо делать бесполезно, это кранты.