Противо Речия (сборник) - страница 7

– А я тебе звоню, – отвечаю.

– А я тебе. Ну ты дал.

– Сам начал.

– Мы решили продолжить – присоединишься?

– Друг, я бы рад, но не могу. Без обид.

– Ну хорошо, если передумаешь – на связи.

– А что по поводу завтра? Помнишь, мы договаривались по делам перетереть?

– Помню-помню… Только ты утром не звони, ок? – Тоха заговорщицки смеется.

– Я же не фашист.

– Ну давай тогда.

– Пока, дружище.

Так вот. Иногда между людьми просто из ниоткуда вырастают стены, каждая из которых выше, шире и крепче предыдущей. И ты можешь либо пробить эту стену, либо разбиться об нее. Но только если для тебя это действительно важно.

А для всех остальных случаев существует реверс.

Я называю это Сферой.

У каждого человека есть особая личная территория, забредая на которую – умышленно или невольно – он неминуемо попадает в свои же капканы, заблаговременно и скрупулезно расставленные на случай гипотетического вторжения чужаков. Самое интересное, что, устанавливая капканы, минируя подступы и окружая эту территорию непроходимыми брустверами, человек прекрасно осознает, что никаких чужаков, желающих посягнуть на нее, не существует в природе, а единственный враг, рискующий сполна ощутить на себе совокупную убийственную мощь всех механизмов личностной фортификации, – он сам.

Проще говоря, эти меры предосторожности не имеют никакого смысла и по степени эффективности сопоставимы разве что со знаменитыми камбоджийскими минными полями, убившими куда больше своих граждан, нежели неприятелей, или с одеялом, в которое с головой укутываются маленькие дети, спасаясь таким образом от иллюзорных ночных монстров.

Именно сюда, в Сферу, человек тащит самый неприглядный, тяжкий и напрочь запретный для всех остальных груз ничтожных поступков, неосмотрительных грехопадений и откровенных злодейств, пытаясь навсегда похоронить его и в который начать жизнь заново, не догадываясь при этом о принципиально главном свойстве Сферы: она настроена исключительно на поглощение – опция возврата из нее отсутствует по умолчанию.

Поэтому, единожды попав в Сферу, человек, как правило, застревает в ней навсегда. Поначалу ему хорошо – он чувствует себя надежно защищенным, недосягаемым, а все прочее не кажется сколь-нибудь существенным. Но уже очень скоро на горизонте проступает едва заметный контур тоски, постепенно разрастаясь и трансформируясь в сумрачный непроницаемый монолит обреченности. Человек понимает, что это навсегда, и начинает хаотично метаться по периметру Сферы в поисках выхода – от одной ловушки к другой, теряя при этом остатки сил, рассудка, начисто лишаясь самой человеческой сущности. Однако Сфера автономна, супермассивна и лишена изъянов. Почти лишена, потому что способ выбраться из нее все же есть.

Но перед тем, как я расскажу о нем подробнее, вам нужно обо мне кое-что знать. Я убил человека.

…Прозвище «Почтеннейший» приклеилось к нему как-то само собой. Уж очень он любил это слово, постоянно адресуя его совершенно разным людям – от подконвойного «мокрушника» до нашего шефа – районного прокурора, пожалуй, последнего честного и умного прокурора на моей памяти. Да-да, бывали и такие. Бывали…

– Доброе утро, почтеннейшие!

– Утро доброе, Почтеннейший!

С этого шутливо-витиеватого приветствия, как правило, и стартовал наш рабочий день. Мы – это троица юных клерков, получивших место приписки в одной из райпрокуратур города, ставшей нам своеобразной «альма-матер»: я, Саня и Володя. С Сашкой мы дружили еще со студенческих времен, а с Володей познакомились в хрестоматийном месте встреч людей нашей профессии – следственном изоляторе. Какое-то время мы работали порознь, но затем, благодаря ряду судьбоносных случайностей, а также приобретшему форму стихийного бедствия характера общения между мной и моим первым шефом, собрались под одной вечно протекающей казенной крышей. Работали мы много, увлеченно и результативно. Главным образом, это было обусловлено непререкаемым авторитетом прокурора и его исключительными человеческими качествами, хотя, стоит признать, возможность отвесить неофиту теплую ламповую пиздюлину он упускал крайне редко. И вообще, это был самый сплоченный и эффективный коллектив из всех, где мне приходилось работать. Выпадал из него лишь Почтеннейший. Выпадал не часто, но весьма основательно.