Противоположности - страница 8

– И всё же я не понимаю тебя, – Мэй не улыбалась, а смотрела на неё прямо, с лёгким удивлением из-за расширенных глаз и приподнятых бровей. – Ты всегда держишься отстранённо к любому знаку внимания. Ни с кем не ходишь на свидания. Неужели ты никогда не хотела гулять за ручку, целоваться и заниматься сексом? Неужели ты никогда не хотела влюбиться?

Когда девушка выводила уже странно замысловатые узоры синей пастой на белом листе, последнее слово резко затормозило процесс фантазии. По итогу проткнула насквозь ничем не провинившийся лист.

Влюбиться? Глупое и бессмысленное слово, как всё то, что несло за собой по смыслу и всеми его составляющими. Она любила однажды, но сейчас уже не могла утверждать, что это была именно любовь, учитывая малолетний возраст на тот период. Скорее, просто нравился в средней школе отличник, идущий на золотую медаль. Он ничем не выделялся примечательным, возможно, только если красивые глаза, прятавшиеся за оправами очков, которые она успела разглядеть, сняв с носа, чтобы впервые поцеловаться – неловко и без глубоких проникновений, сухое касание сомкнутых губ. Он привлёк её именно умом, который слишком редок в наше время, а она тем, что проявляла активность к такому ботанику. Но всему первому, нежному и трепетному тоже рано или поздно приходит конец. Теплившаяся надежда ощутить симптомы первой влюблённости разлетелась прахом, даже не успев перед этим разгореться хорошенько. Нэйтен Картер владел особой способностью разрушать всё, что даже не успевало зарождаться, жёстко пресекая попытки. Ему стоило лишь угрожающе прищуриться в сторону ботаника, чтобы он поджал хвост, даже не попытавшись бороться, испаряясь из жизни Николь, окончательно разочаровывая в мужском поле – трус. Сейчас это казалось смешным и нелепым. И лишь вражда с Картером осталась неизменной, только укрепилась, пустив глубже корни.

Нет, Николь не готова пускать к сердцу, прогрызая глотку каждому, кто осмелится это сделать. Построенной речью культурного «посылания куда подальше и глубже» овладела в совершенстве.

– А я бы с удовольствием раздвинула ноги перед Нэйтом, ему лишь стоит попросить, – не дождавшись ответа, Мэй мечтательно приподняла взгляд.

«И этот человек говорит о чувствах?» – посмеялась Ники.

Секс с Картером – последнее, о чём она могла бы подумать, находясь при смерти, и то слишком сомневалась, что задумалась бы об этом.

– Я не понимаю тебя, ты не понимаешь меня, думаю, мы в расчёте.

Улыбка её более саркастическая, но засчиталась Мэй, когда та облокотилась на руки, перенося на них вес, наклонилась через стол ближе к Николь:

– В расчёте, – улыбалась подруга пухлыми губами. – Николь, – опять осторожно начала она, заставляя ощутить эту тонкую грань желания что-то попросить, – на днях открыли новую кафешку, пойдём со мной. Ну, пожалуйста, – прибавились молящие нотки, – пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – контрольное детское канючество, и Николь уложила ручку на тетрадь, желая потереть виски от такого давления.

– Ладно, ладно, – сдаваясь, она подняла руки кверху, лишь бы эти щенячьи глазки не раздражали, снимая риск «случайно» толкнуть особу под мимо проезжающий грузовик при прогулке.

* * *

Тёмное помещение с размещёнными в нём столами освещалось люстрами прямого света. Зелёное мягкое покрытие позволяло шарам кататься по столам бесшумно, издавая лишь приятные пощёлкивания от встречи друг с дружкой после того, как прицелившийся игрок совершал удар кием. Последний шар, загнанный в лунку, сопровождался громким матом и последующим смехом дружков, наблюдающих за игрой.